Рассказ №1589 (страница 3)

     Вероятно, слова об отце и голодной смерти окончательно расстроили Текилу: краснота с ее глаз перешла и на нос.
     - Да, конечно, - согласился Никита, чувствуя, что девушка вот-вот разревется.
     - Я же его так люблю... И он меня любит... Только нам с ним не везет...
     Две крупные, словно божьи коровки, слезы вдруг выползли из глаз девушки и скатились на нагло ухмыляющегося зайца.
     - Ну, не надо. Все наладится, - попробовал успокоить ее Никита.
     Но Текила, уткнувшись в заячий плюш, лишь окончательно распустила сопли, так что ее тонкие плечи начали вздрагивать, словно крылья неспособной взлететь раненой птицы.
     Никита не стал вмешиваться в нахлынувший на нее поток чувств. Самое умное, что он смог придумать - это уложить ее с ногами на два сиденья у иллюминатора и накрыть одеялом.
     Минут десять спустя Текила перестала издавать хлюпающие звуки. Однако ее плечи продолжали время от времени вздрагивать, что возбуждало в Никите странное отцовское чувство - как если бы дочь доверила отцу самое сокровенное, и теперь он стоял на страже ее секрета. Под одеялом Никита по-дружески погладил девушку по бедру, и его рука как-то сама собою осталась там лежать.
     - Все будет хорошо! - еще раз подбодрил Текилу Самолетов, но та ничего не ответила, лишь как-то странно повела бедром - то ли желая сбросить его руку, то ли просто устраиваясь поудобнее. Его рука оказалась у нее на животе, после чего девушка замерла, словно прислушиваясь к чему-то.
     Никите такое положение руки было не очень удобно, но убрать ее было как-то невежливо, и, чтобы она не затекла, он время от времени ею шевелил, чувствуя теплый подтянутый девичий животик. Время от времени девушка слегка меняла положение тела, и получалось, что рука Никиты без чьего-либо намерения сползала все ниже и ниже в небольшое пространство между ее брюками и горячим телом. И чем ниже спускалась рука, тем большее тепло чувствовал Самолетов.
     Поглядев на Текилу, лежащую с закрытыми глазами, Никита не смог определить, спит она или только притворяется спящей, чувствует его руку или сейчас проснется и, обнаружив ее почти у себя в паху, закатит ему маленький скандал. Эта неопределенность кружила голову и заставляла кровь пульсировать в бешеном ритме.
     Наконец он решился на радикальный поворот событий. Едва заметным движением пальцев он выдавил пуговицу ее брюк из петли, отчего брюки расстегнулись и застежка на молнии чуть-чуть сползла вниз, освободив его руке путь для дальнейшего продвижения, после чего Никита замер в ожидании реакции девушки.
     Текила, не открывая глаз, зашевелилась, как будто слабо протестуя, но не отбросила его руку, а даже наоборот, чуть-чуть повернулась на спину, ложась поудобнее в предчувствии чего-то приятного, после чего замерла, так что Никита даже не слышал ее дыхания. Теперь дорога к заветной цели была открыта. И медленно, насколько это было возможно, осознавая, что только от него будет зависеть, как далеко он зайдет, Никита стал продвигать руку вглубь, дойдя сначала до линии, прикрываемой трусиками, а потом, поднырнув под них - до места, где он смог почувствовать жесткий пушок волос на ее лобке.
     Здесь он услышал и первый отклик от ее тела. Текила слабо, почти незаметно, вздрогнула и небольшими толчками стала сама приближать наиболее чувствительное место к кончикам его пальцев.
     Такого возбуждения Никита давно не испытывал. Его тело гудело от желания и сладкой истомы. Казалось, самые чувствительные центры сейчас находятся на кончиках его пальцев, и оттуда волны наслаждения поднимаются к его голове, чтобы разлиться по всему телу биениями нарастающего, но недостижимого оргазма.
     Казалось, его ладонь была присоединена к источнику бесконечного наслаждения, и живая энергия мощным потоком текла от его руки к низу ее живота и обратно.
     Текила, похоже, испытывала не меньшее возбуждение. Она все заметнее стала помогать ему бедрами, совершая ими вращательные движения. В какой-то момент Никита почувствовал, как его указательный палец провалился с жесткого лобка в мягкую наполненную горячей влагой расщелину.
     Как только это произошло, тело Текилы изогнулось в настоящей судороге, дыхание ее стало прерывистым и первый стон забытья готов был сорваться с ее губ.
     Никита быстро протянул свободную руку к ее лицу и положил два пальца на ее губы в немой просьбе не произносить ни звука.
     Другой рукой он все дальше и дальше проникал в теплую влагу пульсирующей женской плоти, указательным пальцем поглаживая великолепно развитый женский бугорок, мягкими массирующими движениями держа мерцающее сознание девушки на грани обморока.
     Вокруг уже не было ничего: ни гула самолета, ни сидящих впереди пассажиров - только единое биение его руки и ее ног в заполняющей все пространство горячей волне страсти.
     "Какие божественные глубины таятся в обыкновенных человеческих прикосновениях!" - в восторге подумал Никита. - "И все остальное, что может случиться между мною и этой девушкой, уже не имеет большого значения, потому что ближе мы все равно быть уже не сможем".
     - Вы будете что-нибудь пить? - услышал вдруг Никита голос стюардессы, неожиданно появившейся рядом с подносом в руках. Поднос был уставлен пластиковыми чашечками с прозрачной жидкостью.
     В то же мгновение тело под его рукой замерло, и чудесный поток энергии, соединяющий его с девушкой, исчез.
     - Нет, спасибо, - как можно спокойнее ответил Никита, с облегчением осознав, что все происходящее между ним и Текилой скрыто от внешнего наблюдателя казенным одеялом.
     - А девушка? - спросила стюардесса с чрезмерным макияжем на лице, который, очевидно, был призван скрывать ее отнюдь не юношеский возраст.
     - Она спит, - ответил Никита, мечтая о том, чтобы стюардесса побыстрее куда-нибудь провалилась.
     - Приготовьтесь, скоро будет обед, - предупредила стюардесса, изучающе глядя на Никиту, словно о чем-то догадываясь. Затем, не подавая вида, что ее это касается, она прошествовала дальше вглубь салона.
     
     * * *
     
     Как только самолет приземлился в Шеноне для дозаправки и его пристыковали к приемной трубе терминала, всем пассажирам раздали посадочные талоны и выпустили в огромный дьюти-фри магазин для транзитных пассажиров. Однако в четыре часа утра все магазины беспошлинной торговли были закрыты и свет над ними притушен. Так что, немного побродив, чтобы размять члены, сонные пассажиры расселись в неудобные аэропортовские кресла и попробовали продолжить сон. Из всех предприятий сервиса работал только маленький киоск, продающий всякую всячину в дорогу, да бар, где можно было купить в разлив настоящий ирландский гиннес.
     Самолетов и его новая знакомая подошли к киоску и стали рассматривать его содержимое.
     - Купи мне жевачку и... презерватив, - неожиданно попросила Текила.
     - Зачем?
     - Так просто.
     Никита подозвал продавщицу, расставляющую товар по полкам, и попросил упаковку мятной жевачки и тонких презервативов. Та безразлично взяла деньги, выбила чек и, сложив покупки в фирменный пакетик, протянула его Никите.
     - На, держи, - передал он пакетик своей странной спутнице.
     Текила, не взяв пакет из рук Никиты, достала из него пачку жевачки.
     - А презервативы? - спросил Никита.
     - Потом отдашь, когда прилетим, - скорчила милую гримаску Текила.
     - Как хочешь, - сказал Никита, вынул презервативы из пакета и сунул их в задний карман брюк.
     - Как я хотела бы сейчас принять душ! - Текила потянулась и сладко зевнула.
     - Ну, знаешь, это я тебе при всем желании сейчас устроить не могу... Впрочем, погоди: когда я был в туалете, я видел кабинки со значком "душ". Наверняка в женском туалете такие тоже есть.
     - Знаю, - улыбнулась Текила. - Я пойду освежусь.
     - Отличная идея.
     - Ты тоже пойдешь?
     - Если только вместе с тобой.
     - Со мной нельзя, - снова состроила свою умильную рожицу Текила, - у вас есть свой душ.
     - Нет, одному мне чего-то не хочется.
     - Ну, как знаешь.
     И Текила своей походкой кошечки, которая гуляет сама по себе, направилась в сторону женского туалета.
     Никита озадаченно посмотрел ей вслед. Все-таки странная с ним случилась встреча. Она явно с ним заигрывала, но при этом всем видом показывала, что ей от него ничего не нужно. Рисковая девочка, и ей, по-видимому, нравится такая жизнь. Она явно относится к типу искательниц приключений на свою довольно-таки симпатичную попу. Подобные девушки находятся в постоянном поиске новых впечатлений, не в состоянии остановиться ни на одном месте, ни на одном занятии, ни на одном мужчине. А потому не стоит обольщаться по ее поводу, подумал Никита, надо просто играть по ее правилам, и в этом - залог успеха.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ]

Читать также в данной категории: