Рассказ №1218 (страница 2)

     Пляжный туалет
     Тем не менее, интерес, испытанный мною тогда в детском саду, подсознательно привел меня к убеждению, что женское мочеиспускание является сугубо половым актом. Он не мог не вызывать возбуждение и интерес. В те мои ранние годы я очень интересовался этим процессом. В памяти запечатлелся такой эпизод.
     Мне было пять лет. Мы с матерью отдыхали на Юге, в Сочах. На пляже были большие очереди в общественный туалет. Кроме того, оставить ребенка одного на пляже считалось не безопасно. Поэтому мать брала меня с собой в женский туалет. Я не очень страдал от этого.
     Помню как-то в очередной раз мы зашли в женский туалет. Мать дождалась своей очереди в кабинку и приказала мне "стоять и никуда не ходить". В этом туалете было около шести кабинок, разделенных невысокими стенками. Вместо унитазов здесь были аккуратные отверстия в полу, по обеим сторонам которых располагались невысокие приступочки для ног. В таких туалетах женщины вынуждены глубоко присаживаться на корточки. Дверей в этих кабинках не было. В туалете было шумно. Женщины спешили. За внешними дверями туалета привычно толпилась очередь.
     Я оказался напротив кабинки, в которую зашла молодая женщина. Как я уже говорил, я не мог в то время даже примерно определить возраст. Вспоминая сейчас, по всей видимости, ей было лет 25. Она была очень высокой, стройной и загорелой, одетой в светлое легкое платье. Помню, я про себя оценивал таких женщин как "красивых". У неё была пляжная холщовая сумка, которую она зацепила кое-как за торчащий из задней стены гвоздь. Меня отделяло от женщины около двух- двух с половиной метров. Ростом я был ей ниже пояса.
     Она деловито развернулась ко мне лицом, встала на приступочки по краям отверстия в полу и начала задирать платье вверх. Быстро добравшись до плавок, она зацепила резинку двумя пальцами и начала спускать трусы вниз, одновременно придерживая локтями края платья и присаживаясь над отверстием.
     Заняв конечное положение, она быстро оглянулась назад и по сторонам, одновременно подбирая края платья, опустившиеся опасно низко к очку в полу. По окончании этой операции, прямо перед собой, я видел молодую красивую женщину, присевшую раскорякой над дыркой. Вокруг её талии было скомкано платье. Неестественно растянутые, спущенные до колен зеленые трусы, надежно прикрывавшие от моих глаз волосы между её ног.
     Женщина замерла на пару секунд, сосредоточилась. Её лицо в этот момент не выражало никаких эмоций. Я затаил дыхание. Как и ожидалось, из-под трусов потек ручеёк. Женщина начала писать. Ручеёк был совсем не сильный, при этом вытекал он как-то в сторону, нацеливаясь в самую кромку отверстия в полу.
     С самых первых капель женщина внимательно следила за тем, что происходит у неё между ног. Неправильное направление струи не осталось незамеченным. Женщина задвигала телом над отверстием, в результате чего струя приняла почти вертикальное направление и оказалась направлена почти в центр очка в полу.
     Сразу после этого, моя жертва, похоже, расслабла какие-то свои женские мышцы, и в отверстие устремился не широкий, но сильный и прямой как струна поток мочи. В какой-то момент у меня создалось впечатление, что женщина сидит верхом на слегка желтоватой сосульке.
     Женщина ещё несколько раз меняла свое положение, отслеживая направление струи. Как только поток усилился, струя стала предательски смещаться вперед, и женщине пришлось привстать и слегка наклонить тело вперед, чтобы не сделать лужу на полу.
     Кстати сказать, весь пол в кабинках этого туалета был залит женской мочой. Большинство женщин проходили в кабинки на цыпочках. На неровном бетонном полу там и тут стояли лужи разной глубины. Всё это хозяйство регулярно засыпали хлоркой для дезинфекции. Так что, почувствовать неповторимое амбре, которым обладает женская моча, здесь было невозможно. Да и при таком количестве мочи, амбре вполне могло превратиться в обыкновенную вонь.
     Как я уже говорил, в туалете было довольно шумно. Одновременно, в отверстия в полу извергались от четырех до шести женских струй. Никто не стеснялся здесь своего напора. Казалось наоборот, женщины соревнуются, стремясь в кратчайшее время вытолкнуть накопившуюся в их мочевых пузырях урину. При этом создавалось много шуму, пенного характерного женского свита и брызг. Очевидно, именно из-за поспешности так много мочи попадало на пол. Время от времени было слышно, как кто-то в соседних кабинках рвал газету и спешно подтирался.
     Я наблюдал за "своей подопечной" не дыша. Она уже почти закончила и не заботилась о том, куда упадут последние капли. Как и многие женщины, которые долго терпели перед тем как попасть в туалет, она прерывисто выталкивала из себя последние струи, сокращая мышцы вокруг уретры и ануса.
     Тут она подняла голову, и наши глаза встретились. То, что в туалете находится маленький мальчик, её вряд ли удивило. Но тот интерес, с которым я наблюдал за тем, что она делает, не остался незамеченным. Женщина с досадой, как мне показалось, отвела от меня глаза, левой рукой нервно схватилась за передний край трусов, правой же она прижала скомканное платье к спине и пару раз энергично присела, чтобы избавиться от последних капель. У неё не было бумаги, чтобы подтереться. Капель я не увидел, но мельком заметил черные волосы между ног. Они были менее густые, чем у "злой" воспитательницы и с этого ракурса обладали почти правильной треугольной формой. Очевидно, отдыхая на Юге, она подравнивала волосы на лобке.
     После того, как относительная чистота между ног была достигнута, женщина поспешно привстала, сильно наклонив вперед тело, так, что я увидел её грудь, закрытую глубоким купальником. Трусы в одно мгновение были водворены на место. После этого она выпрямилась и опустила, а затем аккуратно одернула платье. Мне запомнился последний неприветливый взгляд, которым она одарила меня, выходя из кабинки. Он отчетливо говорил о том, что она правильно меня поняла. Несмотря на свои пять лет, я нарушил таинство священного ритуала женского мочеиспускания. С этого момента я отчетливо понял, почему общественные туалеты разделяются на женский и мужской.
     Спортивные сборы
     Шли годы. Очевидно, были и другие менее запомнившиеся мне свидетельства проявления женской индивидуальности. Через пару лет меня перестали пускать в женский туалет, а чувства раннего детства подзабылись и притупились.
     Следующее воспоминание относится уже к более старшему возрасту. Я учился в седьмом классе и занимался спортом - греблей. Во время весенних каникул все гребцы выезжали на сборы в Голую Пристань - небольшой островной поселок недалеко от Херсона. На этой самой Голой Пристани мы жили в домах местных жителей, у которых наша спортивная база снимала площадь. Как правило, мы жили по двое-трое, плюс, конечно, хозяева.
     В единственном большом доме поселились девчонки - гребчихи со своей тренершей - Барковой. Их там жило человек восемь.
     Подъем был в семь часов утра, и сразу после отправления естественных потребностей, мы обязаны были топать к дому Барковой на построение перед первой утренней тренировкой. Как правило, никто не опаздывал - все собирались вместе довольно ровно.
     Именно на это время пришелся весенний перевод часов. Шел 82-й год - этот перевод часов осуществлялся чуть ли не в первый раз и наши тренеры, разумеется, напутали со временем - перевод часов был делом новым. В результате, нашего тренера и ещё пару-тройку ребят в других домах разбудили хозяева. Многие же, в том числе и девицы, позорно проспали.
     Было туманное утро ранней весны. Прохладно. На полянке, на которой обычно собирались на утреннюю поверку, топтались несколько человек. Люди постепенно подтягивались. Время безнадежно приближалось к середине тренировки.
     Надо сказать, что упомянутая мною полянка общего сбора располагалась как раз за огородом большого дома, в котором жили гребчихи. Дальний угол огорода этого дома, который упирался в нашу полянку, венчал деревенский туалет типа "сортир". Именно в нем наша женская половина справляла малую и большую нужду.
     За пять минут до этого наш тренер побежал в большой дом и разбудил Баркову, а та, в свою очередь, разбудила своих подопечных. Эти девицы были старше меня кто на два, а кто и на три года. Таким образом, они учились в девятых- десятых классах. Вообще, на этих сборах я был самым младшим.
     Мы с Лехманом - моим напарником стояли, облокотившись на забор, и тихо досыпали ранний подъем. Вплотную к забору, спиной к нам в этом месте располагался упомянутый сортир.
     В это время женская часть сборов начала появляться на улице. Тогда мы все одевались одинаково, вернее, нас всех одевала спортивная база. Стандартный темно-синий спортивный костюм и двухцветная болоньевая куртка - предмет гордости всех разрядников.
     На крыльце большого дома появилась стайка девиц. От них отделилась одна и направилась по тропинке мимо грядок в туалет. Конечно! Они же только что проснулись и не выйдут на построение не отлив. Причем каждая. Мы с Лехманом тихо оживились.
     Реальность превзошла все ожидания. Первая девица почесываясь подошла к туалету. Звукоизоляция у этой деревянной коробки была никакая. Всё было построено в одну доску.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ]

Читать также в данной категории: