 |
| |
| | Она любит эту компанию. Частенько проводит с ними время. Их встречи, как правило, наполнены романтикой. Они пьют вино и философствуют на интересные темы. Все как обычно. Но что-то не так сегодня. Может быть, они выпили чуть больше обычного, но всех тянет потанцевать.
| | |
| |
|
| |
| | Коротко о себе: я врач-отоларинголог (или просто ЛОР), мне 28 лет, работаю в одной из частных клиник.
| | |
| |
|
| |
| | Майк прилип к ее манде, словно металл к магниту. Волосня лезла в глаза, колола лицо, но он не обращал на это внимания, и, чавкая, вылизывал жирную пизду Моны, заменившую в его системе ценностей То-кийскую биржу! Когда ее дыхание участилось, он поднял глаза и увидел, что она засунула себе в рот собственную сиську и сосет ее. Майк, чувствуя, что женщина вот-вот кончит, выпрямился и по яйца за-сунул свою дубинку в кипящий котел ее пизды.! | | |
| |
|
| |
| | Их роту, роту молодого пополнения, сержанты привели в баню сразу после ужина, и пока они, одинаково стриженые, вмиг ставшие неразличимыми, в тесноте деловито мылись, а потом, получив чистое бельё, в толчее и шуме торопливо одевались, сержанты-командиры были тут же - одетые, они стояли в гулком холодном предбаннике, весело рассматривая голое пополнение, и Денис... вышедший из паром наполненного душевого отделения, голый Денис, случайно глянувший в сторону "своего" сержанта, увидел, как тот медленно скользит внимательно заторможенным взглядом по его ладному, золотисто порозовевшему мокрому телу, еще не успевшему утратить черты юной субтильности, - Денис, которому восемнадцать исполнилось буквально за неделю до призыва, был невысок, строен, и тело его, только-только начинавшее входить в пору своего возмужания, еще хранило в безупречной плавности линий юно привлекательную мальчишескую грациозность, выражавшуюся в угловатой мягкости округлых плеч, в мягкой округлости узких бедёр, в сочно оттопыренных и вместе с тем скульптурно небольших, изящно округлённых ягодицах с едва заметными ямочками-углублениями по бокам - всё это, хорошо сложенное, соразмерно пропорциональное и взятое вместе, самым естественным образом складывалось в странно привлекательную двойственность всей стройной фигуры, при одном взгляде на которую смутное томление мелькало даже у тех, кто в чувствах, направленных на себе подобных, был совершенно неискушен; из коротких, но необыкновенно густых смолянисто-черных волос, ровной горизонтальной линией срезавшихся внизу плоского живота, полуоткрытой головкой свисал книзу вполне приличный, длинный и вместе с тем по-мальчишески утолщенный - на сосиску-валик похожий - член, нежная кожа которого заметно выделялась на фоне живота и ног более сильной пигментацией, - невольно залюбовавшись, симпатичный стройный парень в форме младшего сержанта, стоя на чуть раздвинутых - уверенно, по-хозяйски расставленных - ногах, смотрел на голого, для взгляда абсолютно доступного Дениса медленно скользящим снизу верх взглядом, и во взгляде этом было что-то такое, отчего Денис, невольно смутившись, за мгновение до того, как их взгляды могли бы встретиться, стремительно отвёл глаза в сторону, одновременно с этим быстро поворачиваясь к сержанту спиной - становясь в очередь за получением чистого белья... и пока он стоял в очереди среди других - таких же голых, как он сам - парней, ему казалось, что сержант, стоящий сзади, откровенно рассматривает его - скользит омывающим, обнимающим взглядом по его ногам, по спине, по плечам, по упруго-округлым полусферам упруго-сочных ягодиц, - такое у него, у Дениса, было ощущение; но когда, получив нательное бельё - инстинктивно прикрывая им низ живота, Денис повернулся в ту сторону, где стоял сержант, и, непроизвольно скосив глаза, мимолётно скользнул по лицу сержанта взглядом, тот уже стоял к Денису боком - разговаривал о чем-то с другим сержантом, держа при этом руки в карманах форменных брюк, и Денис, отходя с полученным бельём в сторону, тут же подумал, что, может, и не было никакого сержантского взгляда, с неприкрытым интересом скользящего по его голому телу, - Денис тут же подумал, что, может быть, всё это ему померещилось - показалось-почудилось... ну, в самом деле: с какой стати сержанту - точно такому же, как и он, парню - его, голого парня, рассматривать? - подумал Денис... конечно, пацаны всегда, когда есть возможность, будь то в душевой или, скажем, в туалете, друг у друга обязательно смотрят, но делают они это мимолётно и как бы вскользь, стараясь, чтоб взгляды их, устремляемые на чужие члены, были как можно незаметнее - чтобы непроизвольный и потому вполне закономерный, вполне естественный этот интерес не был истолкован как-то превратно, - именно так всё это понимал не отягощенный сексуальной рефлексией Денис, а потому... потому, по мнению Дениса, сержант никак не мог его, нормального пацана, откровенно рассматривать - лапать-щупать своим взглядом... "показалось", - решил Денис с легкостью человека, никогда особо не углублявшегося в лабиринты сексуальных переживаний; мысль о том, что сержант, такой же точно парень, ничем особым не отличавшийся от других парней, мог на него, обычного парня, конкретно "запасть" - положить глаз, Денису в голову не пришла, и не пришла эта мысль не только потому, что всё вокруг было для Дениса новым, непривычным, отчасти пугающим, так что на всякие вольные домыслы-предположения места ни в голове, ни в душе уже не оставалось, а не пришла эта, в общем-то, не бог весть какая необычная мысль в голову Денису прежде всего потому, что у него, у Дениса, для такой мысли не было ни направленного в эту сторону ума, ни игривой фантазии, ни какого-либо предшествующего, хотя бы мимолетного опыта, от которого он мог бы в своих догадках-предположениях, видя на себе сержантский взгляд, оттолкнуться: ни в детстве, ни в юности Денис ни разу не сталкивался с явно выраженным проявлением однополого интереса в свой адрес, никогда он сам не смотрел на пацанов, своих приятелей-одноклассников, как на желаемый или хотя бы просто возможный объект сексуального удовлетворения, никогда ни о чем подобном он не думал и не помышлял - словом, ничего такого, что хотя бы отчасти напоминало какой-либо однополый интерес, в душе Дениса никогда ни разу не шевелилось, и хотя о таких отношениях вообще и о трахе армейском в частности Денис, как всякий другой современный парень, был наслышан более чем достаточно, применительно к себе подобные отношения Денис считал нереальными - совершенно невозможными, - в том, что всё это, существующее вообще, то есть существующее в принципе, его, обычного парня, никогда не касалось, не касается и касаться в будущем никаким боком не может, Денис был абсолютно уверен, и уверенность эта была не следствием осознанного усвоения привнесённых извне запретов, которые в борьбе с либидо трансформировались бы в четко осознаваемую внутреннюю установку, а уверенность эта, никогда не нуждавшаяся ни в каких умственных усилиях, безмятежно покоилась на тотальном отсутствии какого-либо интереса к однополому сексу как таковому - Денис в этом плане в свои восемнадцать лет был глух, как Бетховен, и слеп, как Гомер, то есть был совершенно безразличен к однополому сексу, еще не зная, что у жизни, которая априори всегда многограннее не только всяких надуманных правил, но и личных жизненных представлений-сценариев, вырабатываемых под воздействием этих самых правил, есть своя, собственным сценарием обусловленная внутренняя логика - свои неписаные правила, и одно из этих объективно существующих правил звучит так: "никогда не говори "никогда". | | |
| |
|
Рассказ №13121
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Пятница, 12/07/2024
Прочитано раз: 61870 (за неделю: 74)
Рейтинг: 69% (за неделю: 0%)
Цитата: "Он нагнулся, с треском расстегнул липучки, снял туфли и остался в стерильно-белоснежных носках. Потом он развернулся боком, согнул руки в локтях и поставил прямые ладошки у лица. Получилась типичная защитная стойка, которую не раз видели пацаны в фильмах с Джеки Чаном и Брюсом Ли...."
Страницы: [ 1 ] [ ]
Пролог
Школа была новой. Новая школа в новом районе нового города.
Впрочем, можно ли считать новым город, которому уже тридцать лет? По сравнению с тысячелетней историей других городов он был еще младенец. Но для нарядных первоклашек, чинно идущих с родителями на первый в жизни урок, город был стар, как мир.
Школа была красивой. Большое трехэтажное светлое здание с огромными окнами вызывало зависть к тем, кто будет бежать в него каждое утро, и сожаление к тем, кто будет покидать его после уроков, днем.
Школа была современной. Спонсоры не поскупились, мэрия не пожалела средств. И школу обустроили по самым новейшим требованиям, с компьютерами, с кабинетами химии, физики, английского и немецкого языков, с двумя спортзалами, большим и малым. Хотели даже выстроить бассейн, но что-то не сложилось.
Строители постарались на славу. Они сдали работу аккурат перед началом учебного года, а в августе. И полмесяца учителя, родители и директор самолично устраняли мелкие, незначительные недоработки, которые всегда остаются для новоселов.
Они подкрашивали, подбеливали, подпиливали, подкручивали, подвинчивали... И Первого Сентября, усталые, но довольные, принимали учеников.
После длинной, скучной речи директора, после торжественных речей гостей и спонсоров, дети разошлись по классам, оставив родителей переживать на улице.
Занятия потекли неспешно, превращаясь постепенно в обычную рутину...
Прошел месяц. Ученики еще не успели подружиться, лишь только-только перезнакомились.
Глава 1
ПОНЕДЕЛЬНИК
8-В откровенно скучал. Математичка распиналась у доски, объясняя жутко занудную теорему, мало обращая внимания, слушают ее или нет. Дети занимались своими делами. Кто увлеченно списывал сочинение, через урок надо сдавать; кто-то перелистывал глянцевые страницы каталога с одеждой (этот кто-то был наверняка девочкой) ; на задней парте шепотом рассказывали жутко пошлые анекдоты; кто-то глядел на часы и телепатировал уборщице нажать наконец-то на звонок.
В общем, шел обычный урок.
Дверь уверенно распахнули настежь, и вошел директор. За ним, отстав на пару шагов, столь же уверенно шагнул в класс незнакомый мальчик.
Класс недружно стал подниматься, но директор махнул рукой, мол, не нужно церемоний.
- Извините, Алевтина Сергеевна, за вторжение. Я хочу представить нового ученика. Знакомтесь, ребята, это ваш новый товарищ. Он немного задержался, но, думаю, нагонит учебу. Его зовут Дмитрий Войзин. Ну, принимайте в коллектив.
С этими словами директор дружелюбно кивнул школьникам и покинул кабинет, оставив мальчишку под обстрелом тридцати пар глаз.
Будущие друзья и товарищи настороженно и с любопытством разглядывали новичка с ног до головы.
А посмотреть было на что.
Мальчик был невысокий, стройный, очень худощавый. Иссиня-черные короткие волосы были аккуратно зачесаны на пробор, только на лоб спадала светлая прядка. Школьную форму, как известно, отменили и новичок одет был в стильную светло-коричневую куртку, под армейский фасон, того же цвета брюки и кремовые туфли на липучках.
Но класс поразила не шикарная одежда, что они, шмоток не видели, что ли, не в деревне живут.
Удивление вызвало маленькое блестящее колечко в ухе парнишки. В ПРАВОМ ухе. Не все знали в классе, что это значит, но большинство были в курсе и сдержанный гул пронесся по кабинету. А когда новичок вынул руки из карманов, то тут уже раздались возмущенные одиночные возгласы.
- На фиг он нам нужен! . . Пусть валит, откуда пришел! . .
Сквозь кожу на узких кистях отчетливо просвечивали синие прожилки. Наверное, отсюда и появилась метафора "голубая кровь, белая кость" А ухоженные ногти покрывал ярко-красный лак, словно мальчишка обмакнул кончики пальцев в свежую кровь.
И уж совсем добивал взгляд мальчишки. Темно-темно-зеленые кошачьи глаза смотрели насмешливо, без малейшей тени смущения и страха перед незнакомым коллективом. Кончиками губ мальчишка пытался подавить легкую усмешку.
Как ему удалось пройти фейс-контроль у очень строгого директора школы, отставного военного, который даже девочек заставлял снимать все побрякушки и смывать косметику с лица и лак с ногтей, было большой загадкой.
Учительница внимательно осмотрела класс в поисках свободного места. - Садись к Гончаренко" - сказала математичка и отвернулась к доске, с намерением продолжить урок. Не тут-то было.
- А че это ко мне, нужен он здесь! . . - грузный Толян Гончаренко резво обхватил здоровенными руками парту за края и уселся на оба стула сразу.
- Гончаренко! - попыталась урезонить его Алевтина Сергеевна. - Как ты себя ведешь?! . . Твое счастье, нет времени. Как тебя, Войзин? Садись за четвертую парту, к Бардину. Или ты тоже возражаешь? - обратилась она к Сашке Бардину.
Тот вскочил.
- Пусть этот гомик в другой класс идет, не нужен он нам такой! . .
Так прозвучало ЭТО слово... И новичок ухмыльнулся уже открыто. Улыбнулся нахально, весело, во весь рот, сверкнув белоснежными зубами.
- Иди, ко мне садись... - раздался тихий, чуть слышный голос из середины третьего ряда.
Все словно по команде повернули головы. Денис Тихорецкий был весь под стать своей фамилии. Самый маленький, самый незаметный в классе. Его не били, не обижали. Его просто не замечали. За весь сентябрь он подавал голос лишь у доски, когда спрашивали учителя. И вот поди ж ты, выделился...
Не дожидаясь повторного приглашения, Дима подхватил сумку, небрежно поставленную на пол, прошагал через полкласса, гордо глядя перед собой и сел рядом с Денисом. А Денис был несказанно удивлен сам себе, ему бы и в страшном сне не приснилось, что можно идти против всех.
Стас Решетило, сидевший впереди, обернулся, демонстративно зажал нос рукой и на весь класс протянул гнусаво:
- Фу-у-у-у...
А новичок вжикнул молнией, достал учебник, тетрадь, положил на парту. Как оказалось, напрасно - в то же мгновение оглушительно прозвенел звонок.
Все вскочили, но математичка громко окрикнула:
- Куда, урок еще не закончен! . . Это для учителя звонок, не для вас! . . Сами виноваты, с вашими "хочу, не хочу" Впрочем, пусть с вами разбирается Надежда Николаевна, она ваш классный руководитель, пусть и объясняет правила поведения на уроке. Запишите домашнее задание...
Наконец она, продиктовав параграфы и задачи, взяла журнал и оставила класс один на один с новичком.
Толян так прыгнул к Диме, что перекинул стул.
- Ты, урод, собирай шмотки и вали на хер, понял? У нас пидару не место! .
Девочки сделали робкую попытку урезонить его, но их вежливо попросили освободить класс.
Полное лицо Толяна раскраснелось, он весь был на нервах, еще мгновение и он врежет новичку в челюсть.
Дима посмотрел на Тольку, поджал губы.
- Я не собираюсь никуда переходить. Записали в ваш класс, здесь и буду учиться. Мне у вас нравится, - добавил он с улыбкой камикадзе.
- А ну, пошли выйдем, разберемся! . . - Толян схватил Димку за плечо, но тяжелая ладонь была брезгливо сброшена.
- Пошли, - равнодушно сказал Дима. - Где у вас тут... Разбираются...
Разбирались обычно на улице, за теплицами. Но накал страстей был столь велик, что отправились на разборки поближе, в туалет. Сережка Аверченко стал у дверей.
Если честно сказать, то не все пацаны в классе столь рьяно возненавидели новичка, как Толян. Большинство просто собирались развлечься и возбужденно переговаривались в предвкушении веселого спектакля.
Диму пропустили к закрашенному белой краской окну. Не все пацаны вместились в маленькую комнатушку, лишь пять-шесть столпились у стены, рядом с кабинками.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
»
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 0%)
» (рейтинг: 76%)
» (рейтинг: 39%)
» (рейтинг: 72%)
» (рейтинг: 21%)
» (рейтинг: 88%)
» (рейтинг: 68%)
» (рейтинг: 57%)
» (рейтинг: 35%)
» (рейтинг: 45%)
|
