 |
| |
| | Но ведь так бывает: вдруг окажется в электричке или в автобусе-троллейбусе ватага парней - ты скользнешь по ним взглядом, и - ни на ком твой взгляд не задержится, никого из ватаги не выделит, и ты, равнодушно отворачиваясь, тут же забывая эти лица, снова продолжишь смотреть в окно; а бывает: взгляд зацепится за чьё-то лицо, и ты, о человеке совершенно ничего не зная, вдруг почувствуешь к нему живой, невольно возникающий интерес - неслышно дрогнет в груди никому не видимая струна, зазвенит томительная мелодия, слышимая лишь тебе одному, и ты, стараясь, чтоб взгляды твои были незаметны, начнешь бросать их на совершенно незнакомого парня, с чувством внезапно возникшей симпатии всматриваясь в мимику его лица, в его жесты, в его фигуру, и даже его одежда, самая обычная, банальная и непритязательная, покажется тебе заслуживающей внимания - ты, исподтишка рассматривая мимолётного попутчика, будешь по-прежнему казаться отрешенно погруженным в свои далёкие от окружающих тебя людей мысли-заботы, и только мелодия, внезапно возникшая, никем не слышимая, будет томительно бередить твою душу, живо напоминая о несбывающихся встречах - о том, что могло бы случиться-произойти, но никогда не случится, никогда не произойдёт, и ты, вслушиваясь в эту знакомую тебе мелодию о несовпадающих траекториях жизненных маршрутов, будешь просто смотреть, снова и снова бросая исподтишка свои мимолётно скользящие - внешне безразличные - взгляды; а через две-три-четыре остановки этот совершенно неизвестный тебе парень, на мгновение оказавшийся в поле твоего внимания, выйдет, и ты, ровным счетом ничего о нём не зная, не зная даже его имени, с чувством невольного сожаления о невозможности возможного проводишь его глазами... разве так не бывает, когда, ничего о человек не ведая, мы без всякого внешнего повода выделяем его - единственного - из всех окружающих, совершенно не зная, почему так происходит - почему мы выделяем именно его, а не кого-либо другого? . . Сержанты, стоявшие в коридоре, были еще совершенно одинаковы, совершенно неразличимы, но при взгляде на одного из них у Игоря в груди что-то невидимо дрогнуло - неслышно ёкнуло, рождая в душе едва различимую мелодию, упоительно-томительную, как танго, и вместе с тем сладко-тягучую, как золотисто-солнечный мёд, - Игорь, еще ничего не зная о сержанте, стоящем наискосок от него, вдруг услышал в своей душе ту самую мелодию, которую он слышал уже не однажды... но вслушиваться в эту мелодию было некогда: дверь, на которой была прикреплена табличка с надписью "канцелярия", в тот же миг открылась, и в коридоре появился капитан, который оказался командиром роты молодого пополнения; скользнув по прибывшим пацанам взглядом, он велел им построиться - и, называя сержантов по фамилиям, стал распределять вновь прибывших по отделениям; Игорь стоял последним, и так получилось, что, когда очередь дошла до него, он оказался один - капитан, глядя на Игоря, на секунду запнулся... "мне его, товарищ капитан", - проговорил один из сержантов, и Игорь, тревожно хлопнув ресницами, тут же метнул быстрый взглядом на сказавшего это, но капитан, отрицательно качнув глазами, тут же назвал чью-то фамилию, которую Игорь из-за волнения не расслышал, добавив при этом: "забирай ты его", - Игорь, снова дрогнув ресницами - не зная, кому из сержантов эта фамилия, прозвучавшая из уст капитана, принадлежит, беспокойно запрыгал взглядом по сержантским лицам, переводя беспомощный, вопросительно-ищущий взгляд с одного лица на другое, и здесь... здесь случилось то, чего Игорь, на секунду переставший слышать мелодию, не успел даже внятно пожелать: тот сержант, которого Игорь невольно выделил, глядя на него, на Игоря, чуть насмешливым взглядом сощуренных глаз, смешно постучал себя пальцем по груди, одновременно с этим ему, Игорю, говоря: "смотри сюда", - и Игорь, тут же снова услышавший своё сердце - снова услышавший мелодию своей души, совершенно непроизвольно улыбнулся, глядя сержанту в глаза... он, Игорь, улыбнулся невольно, улыбнулся, движимый своей вновь зазвучавшей мелодией, улыбнулся открыто и доверчиво, как улыбаются дети при виде взрослого, на которого можно абсолютно во всём положиться, но сержант, проигнорировав этот невольный, совершенно непреднамеренный порыв, на улыбку Игоря никак не отреагировал, - коротко бросив Игорю "следуй за мной", вслед за другими сержантами он повёл Игоря в глубину спального помещения, чтоб показать, где располагается отделение, в которое Игорь попал, и где будет на время прохождения курса молодого бойца его, Игоря, кровать и, соответственно, тумбочка... всё это произошло неделю назад, - через полчаса от пацанов, которые прибыли чуть раньше, Игорь узнал, что сержанта его отделения зовут Андреем... | | |
| |
|
| |
| | Обалдевшая от удара женщина пыталась что-то молвить, но ее лицо превратилось в куриную гузку, а губы вытянулись и лишь шепелявили что-то, отдаленно похожее на протест. Жирик злобно рыкнул и резким движением наклонил ее на барьер. | | |
| |
|
| |
| | Несильно надавив на тюбик, я ввела его горлышко внутрь. Анус наполнился ощущением холодной шероховатой поверхности. Выдавливая гель внутрь, я чувствовала, как он, задержавшись вначале, стал проникать вглубь, омывая прохладой окружавшие его стенки. | | |
| |
|
| |
| | Она уперлась своим очком в хуй Лехи, такого он явно не ожидал. Замерев и затаив дыхание, на полусогнутых ногах он старался не шевелиться. Мама что-то переключала на плеере, выбрав подходящую композицию для продолжения чистки ковра, тишину разорвал ритмичный, громкий звук зажигательной мелодии. Под такие песни обычно танцуют Booty Dance, это когда девушки трясут своими задницами в разных позах. Этакий RnB или же Hip-Hop. Подхватив первый всплеск ритма, мамочка резко подалась назад. Лехин живот уперся в ее огромные, накаченные ягодицы, а его хуй полностью погрузился в ее узкую пещерку. Тут же мама начала проделывать своим тазом виляющие движения влево и вправо, при этом не выпуская хуй из своей жопы, он просто выскальзывал почти до головки, но оставался внутри, затем она остановилась и затрясла булками. О боже они раскачивались и блестели от смазки, а Лехин хуй торчал у нее из очка наполовину. После она снова резко насадилась на него до самого основания, раздался характерный хлюп и шлепок маминых ягодиц об Лехин торс. Стоя раком моя мама крутила задницой, при этом хуй Лехи торчал из ее анального отверстия не покидая его, я же в это время надрачивал свой, выглядывая из-за прикрытия. Мне было страшно что Леха начнет кончать ей в очко и она заметит потом что из ее жопы вытекает сперма.
Через несколько минут принятия Лехиного хуя у себя в тесном анале, она все-таки разобралась с пятном на ковре и начала двигаться по ковру на четвереньках чтобы полностью его отчистить. Леха не выпуская свою залупу из ее жопы, на полусогнутых походкой краба передвигался с ней в такт. В местах очередной остановки он вгонял ей хуй по самые яйца и откровенно ебал ее в жопу у меня на глазах. Она же делая вид что не замечает, тщательно пыталась отчистить ковер обеими руками, все так же оттопырив голый зад вверх. Бесконечно продолжаться это конечно же не могло и Леха начал испытывать мышечные спазмы в полусогнутых ногах из-за приближающейся спермы к головке его члена.
Он начал резко выпрямляться в ногах, его член при это все еще был в маминой жопе, его сильно изогнуло вниз, но тонус маминого очка похоже пришел в норму и она стиснув его не совсем хотела расставаться с ним. Разогнувшись почти полностью, головка члена соскользнула из ее очка и член по инерции, устремился вверх, разбрызгивая сперму и смазку по маминой спине и волосам. В этот момент мама почти не двигаясь покорно стояла раком и принимала душ из белой, полупрозрачной, мужской семенной жидкости максимально задрав пизду вверх. Наблюдая за пульсирующими движениями ее тугой дырки и стекающей спермы по ее спине, Леха стал медленно отходить спиной вперед, натягивая при этом свои штаны. После секундной паузы, мама продолжила уборку как не в чем небывало. Мы быстро собрались и ушли на улицу, все еще опасаясь быть разоблаченными. Там мы почти до вечера обсуждали произошедшее.
Вернувшись вечером домой, я впервые за долгий день увидел мамино лицо. Оно сияло в улыбке и румянце на щеках. Так же как и она, блистала вся квартира. Она помогла мне раздеться, накормила ужином, рассказывая всякую ерунду о каких-то платьях и туфлях, не слова о том что произошло. Я был доволен как слон.
По воскресениям мы не учились и уроки в субботу вечером я обычно не делал, поэтому я пошел поиграл на приставке и через пару часов завалился в кровать. Тут же заскрипела дверь в мою комнату, вошла мама и села на край кровати. Притворяясь что уже сплю, я лежал лицом к стене и спиной к ней, дабы избежать неловкой беседы на ночь. Она потянулась ко мне и положила руку мне на плечо. От нежного прикосновения я невольно чуть-чуть повернулся ухом к ней, чтобы послушать.
- А хотите завтра с Лешкой растянуть сразу двумя хуями мамину тугую дырку?
Я тут же покраснел и не поверивший своим ушам медленно кивнул головой. Она поцеловала меня в щеку и встав с кровати вышла из комнаты, оставив в ней только свой нежный, ванильно-клубничный аромат.
(Продолжение следует...) | | |
| |
|
Рассказ №21459
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Пятница, 03/05/2019
Прочитано раз: 67040 (за неделю: 1)
Рейтинг: 67% (за неделю: 0%)
Цитата: "- Я представляю, как ты попой садишься на вот эту бутылку. - зашептал Юрка, скосив глаз на бутылку из-под минеральной воды с тонким и длинным горлом, постепенно расширяющимся книзу. - Ты сидишь на корточках и оттягиваешь половинку попы рукой, а другой рукой удерживаешь бутылку. И постепенно опускаешься на нее, а она распирает тебя, тебе даже немножко больно, и хочется какать. Но ты не встаешь, потому, что иначе ты проиграешь спор...."
Страницы: [ 1 ] [ ]
- Хорошая жопница! Ты же жопница у меня!? А?! Не слышу!! - Свободной рукой он шлепнул ее по ягодице
- Да! Да!! Жопница! Я твоя жопница!!! - судя по голосу, градус ее возбуждения сразу подскочил.
- А что делают с жопницами?!
- Их: ебут! Ебут в жопу!!!
На этих словах Юрка, чувствуя приближение конца, выскользнул из ее кулака, встал на табуретку, и сладко кончил на ходящую ходуном материнскую попу.
Мать мгновенно чуть присела и запустила освободившуюся ладонь под резинку колготок. Секунда - и она уже причудливо вращается под черной тканью, надрачивая истосковавшуюся по ласке пизду.
Юрка, видя это, ускорил движения рукой, заставляя мать пищать и выть как раненое животное, и когда она дернулась в первой волне оргазма, резко выдернул из нее пальцы.
Ее попа характерно чмокнула, а извивающееся в оргазме тело заорало что-то нечленораздельное.
Юрка стал собирать и запихивать свою сперму в подрагивающее очко, когда почувствовал что-то мокрое на своих ногах. Он посмотрел вниз и увидел, как сквозь стремительно намокающий на ногах матери капрон в районе ее вульвы выбивается светло-желтый фонтанчик мочи.
***
Вот уже минут пять мать безвольно и безучастно висела на гладильной доске. Юрка перевел дух, собрался с силами, отстегнул ее и попытался поднять.
- Малыш, подожди, - прошептала она. - Я сама: Я все сейчас уберу.
Он тихонько погладил ее по ноге.
- Ты как?
- Мне стыдно! - ее голос дрожал. - Я испорченная дрянь:
- Мамочка, что ты!
- Да. Я просто испорченная дрянь. В этом все дело. - голос ее звучал глухо.
- Перестань, пожалуйста! Я не хотел, чтоб так получилось! - Юрка сделал вид, что готов расплакаться.
- Ты не виноват, сынок! Я сама этого хотела. Вот и получила. Да еще и в туалет не сходила вовремя, дуреха такая! А ведь у меня это слабое место! Вот и: И что теперь нам с этим делать? - она посмотрела на Юрку через плечо заплаканными глазами.
- Н-н-у! Я не знаю, как тебе: А мне с тобой было: Чудесно: Ты такая: Такая: Родная: Мы как будто друг друга чувствуем!
- Да, Юрочка, да! Мне тоже было чудесно! Тоже!
- Тогда зачем что-то делать? Я люблю тебя. Ты любишь меня. Давай просто жить!
Мать промолчала, что-то обдумывая.
- Юрочка! Накинь на меня халат. Я стесняюсь.
Юрка принес из материнской комнаты халат и набросил на нее При этом пришлось опереться ладонью в мягкую материнскую попу. Возражений не последовало. Натягивая халат, он легонько нежно поцеловал ее в одну ягодицу и погладил другую. Потом прикрыл всю эту красоту.
- Спасибо.
Она медленно, как сомнамбула, выпрямилась на нетвердых ногах, и, опираясь на Юрку, пошла в ванную. Он помог ей забраться в ванну, хотел помочь раздеться, но она сказала:
- Иди сынок. Я сама!
***
В этот вечер они больше ничего не обсуждали. Мать задумчиво молчала, хлопоча по хозяйству и прятала от Юрки глаза. Он беспокоился, не пережал ли со всеми этими спектаклями.
Сев за компьютер, он быстро нащелкал письмо Вере, кратко описав ситуацию. Ответ поступил незамедлительно.
"Поздравляю с первым стратегическим успехом! Теперь надо закрепиться на занятых позициях. Никаких атак и вылазок. Окапываемся на захваченном плацдарме. Завтра воскресенье. Веди себя как будто ничего не случилось, но запомни - теперь гладить ее по попе - твое законное право. Это твоя добыча. Делай это при любой возможности, но не агрессивно, нежно. Можешь придумать своей мамке ласковые прозвища, связанные с ее жопкой - ну там - моя попочка, морщиночка, и так далее. Обнимай ее почаще, но сиськи не трогай - они у нее почему-то табу. Жди, пока сама решит. И предложи еще когда-нибудь поиграть. Посмотри, как отреагирует. Ты умный, сам все поймешь..."
Было уже поздно, но мать все не уходила с кухни. Озадаченный Юрка выключил комп и заглянул на кухню. Мать стояла у окна и смотрела в темное стекло. Она обернулась на шум и улыбнулась Юрке как-то уж совсем жалко.
- Мам: я спать.
- Иди, сынок. Спокойной ночи.
- Мам: я так не могу: когда ты такая: Ты меня ненавидишь?
- Что ты, дурачок! - всплеснула она руками. - Ты-то здесь причем?! Это я - нимфоманка старая.
Юрка подошел к ней и обнял за талию, не забыв по хозяйски положить ладони ей на ягодицы. Мать было напряглась, но, поняв, что после всего, что сегодня было, возражать глупо, обреченно выдохнула и просто прижала сына к себе.
- Мам, - Юрка нежно погладил податливые женские ягодицы. - Мне было так хорошо! Я тебя так люблю! Вот бы еще так!
- Ой, не знаю, сынок! Стыдно мне очень, понимаешь?
- Мне тоже: стыдно:
- Господи! А тебе-то чего стыдиться!
- Ну: у меня он. . маленький: некрасивый: - Юрка потупился.
- Он у тебя прелестный, дурачок! Гладенький, чистенький, сладенький. Мне очень нравится!
Мать нежно гладила его по голове.
- Ну и твоя попочка мне же тоже очень нравится! Такая полная, мягкая, красивая, с бархатистой кожей! - произнося это Юрка сжал ладони. - Почему же тебе стыдно?
- Потому, что дети не должны видеть голыми своих родителей! Это не правильно!
- Да почему? Почему не правильно-то? Кто это сказал? Дети же рождаются из голой мамы! Всю жизнь потом видят чьих-то голых мам. И если им это не нравится, то их считают извращенцами!
- Ты не понимаешь, - в голосе матери звучало сомнение. - Есть же такие важные вещи, как запрет на инцест! Это же природой предусмотрено! От таких отношений потом дети больные рождаются!
- Но мы же с тобой не собираемся никого рожать! - Юрка пристально снизу вверх смотрел в глаза матери. - Мы же просто два человека, которые любят друг друга. Чего же тут стыдиться!
-Ох, Юрочка! - вздохнула мать. - Когда ты так говоришь, я тоже это так чувствую - о! если б ты только знал, как у меня внутри все сладко ноет от нашей близости! Но разум говорит другое - что я старая похотливая корова, которая совратила собственного сына. Ну, ладно! Хватит разговоров. Иди спать.
***
Юрка провалился в сон, не дождавшись вечернего материнского туалета, а утром встал с первыми лучами солнца, пробившимися в комнату. Он чувствовал себя совсем свежим, утренний стояк бодро оттягивал трусы. В доме было тихо - наверное мать еще не проснулась. Юрка хотел пойти в туалет вздрочнуть, но в голову пришла другая мысль.
Он легонько толкнул дверь в материнскую комнату. Не заперто. Заглянул в щель. Комната находилась на теневой стороне, в ней было сумрачно. Мать, лежа на боку на широкой супружеской кровати, уютно закуталась в одеяло и тихонько посапывала во сне.
Юрка залез на кровать, и прижавшись поверх одеяла к ее спине, стал тихонько, легкими касаниями губ целовать ее в шею, щеки, уголки глаз.
- Боже, как приятно, - прошептала мать, не открывая глаза. - Хочу еще!
Ободренный Юрка потянулся вперед, взял ладонью ее лицо и чуть повернул к себе, коснувшись губами ее губ, потом, как бы смутившись, сразу поцеловал подбородок, шею, опять подбородок, уголок рта.
- Ты мой нежный кутеночек! - тихо выдохнула она, и ее полные губы остались приоткрытыми.
Юрка, расценив это как разрешение, нежно захватил губами ее нижнюю губу и провел по ней языком. Мать лизнула его в ответ, поднимая языком его верхнюю губу и проникая ему в рот. Юрка почти инстинктивно обхватил ее большой язык губами и начал посасывать.
С тихим стоном женщина отобрала свой язык у мальчишки и в ответ захватила его, пососала, потом отпустила, широко открыв рот. Их языки встретились: ее - большой и умелый, начал свою игру с его - маленьким и робким. Юрка, не выдержав, стал тереться о закутанную в одеяло маму своим колышком.
Почувствовав его толчки, мать разорвала поцелуй.
- О, мой бедненький! - шепнула она. - Так сильно хочется?
Юрка кивнул.
- О-о-очень!
Она, как будто приняв какое-то решение, отстранила Юрку, повернулась к нему и приподняла край одеяла.
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 58%)
» (рейтинг: 82%)
» (рейтинг: 47%)
» (рейтинг: 36%)
» (рейтинг: 86%)
» (рейтинг: 87%)
» (рейтинг: 21%)
» (рейтинг: 81%)
» (рейтинг: 89%)
» (рейтинг: 85%)
|
