 |
 |
 |  | Оля тем временем уперла метлу между стеной школы и землей и стала насаживаться на ручку. Для удобства она наклонилась вперед и ее писька пропала. У нее получилось не сразу, она насаживалась как бы короткими рывками. Наконец, метла залезла в Олю достаточно, чтобы при выпрямленных ногах она болталась почти касаясь земли. Она сделала пару коротких шагов, постанывая. Ее глаза были слегка прикрыты, она закусила нижнюю губу. У какашки лежал совок, я не заметил, как она его туда положила. Прицелившись, Оля стала раскачивающимися движениями метлы медленно, но верно, сметать дерьмо на совок. Это заняло у нее минут десять. Во всяком случае, мне так показалось, у меня в голове стучал молот. Потом она осторожно выняла из себя метлу и вывернула в ведро. Все это время Ильич что-то восторженно мычал иногда помахивая свободной рукой с фонариком. |  |  |
|
 |
 |
 |  | Ежеминутно я представала глазам сотен и сотен голоногих зрителей в белых панамках и с красными галстуками, и сама, вынужденная оголить ноги, надеть панаму и завязать себе галстук, рассматривала их украдкой. Я слышала рассказы, конечно, про лагерные ритуалы, и думала, что знаю о них всё. Тем приятней было признать свою ошибку, когда в один из первых вечеров нас собрали у душистого пионерского костра, и юноши и девушки из старших отрядов неожиданно показали нам пьесу о Прометее.
Прометей даже по лагерным меркам выглядел чересчур оголённым; туника едва закрывала ему бёдра. Пока его вели приковывать к стеле с задрапированными коммунистическими лозунгами, я разглядывала его худощавую поджарую фигуру.
Я как-то незаметно разгорячилась; возможно, что от костра.
Ночной бриз шевелил золотые кольца его бумажных цепей. Увлёкшись чтением своей роли, он прислонился к стеле; туника сползла с его плеча. Его соски встали, повинуясь вечерней свежести.
Я была поражена простотой воплощения книжных идей. Одно дело читать книгу в келье, и совсем другое - смотреть и слушать ту же книгу в амфитеатре, образованном несколькими холмами с мемориалом посередине.
И ещё я сочувствовала Прометею: сама бы я ни за какие коврижки не предстала перед публикой. Мысль о том, что он подвергается всеобщему вниманию не по своей воле, будоражила меня.
Бедной Ио я почему-то не сочувствовала. |  |  |
|
 |
 |
 |  | И вот мне показалось, что товарищ готов. Я охватила кончик губами и делая круговые движения языком продолжала заглатывать его всё глубже и глубже. Снова возвращалась к кончику и опять поглощала его туго обняв губами... |  |  |
|
 |
 |
 |  | Вспыхивает молния, в её отсвете я вижу возбуждающе красивую фигурку паренька, стоящего на коленях и упирающегося руками в вертикальную стойку палатки. Я пристраиваюсь к нему сзади, провожу готовым к действию членом снизу вверх, по его волшебной ложбинке между мягких булочек, мои руки лежат на бёдрах Кирилла, я раздвигаю ягодицы и упираюсь своим пенисом в очко, потихоньку начинаю надавливать. Я стараюсь делать всё очень нежно, что бы не причинить боль моему партнёру. Потихоньку мой пенис начинает погружаться в плотную, горячую пещерку парня. |  |  |
|
|
Рассказ №22849
|