 |
| |
| | Маршрутка, слегка подпрыгивая на ухабах, раскачивала безвольные ножки моей дремлющей благоверной и вот, на одной из таких кочек, я заметил как ноги Катерины разошлись больше положенного, а сама она слегка сползла с кресла бедрами вперед, задирая и без того короткое платье: Я, сам находясь в полудреме, может быть и не заметил бы этого, если бы не реакция юнца, сидевшего напротив. Покраснев, стараясь не смотреть в направлении моей жены, парень боролся с нахлынувшим на него возбуждением. Я, скинув с себя остатки сна, взглянул на Катерину и обомлел: какую же картину наблюдал парень, если я увидел сбившееся на бедра платье, открывавшее между раскинутыми ногами моей жены тонкую полоску белого хлопка, обволакивающего мясистый комок Катерининого естества. Я быстро одернул платье моей жены, мельком прочитав в глазах юноши досаду и разочарование. Добравшись до дома родни, я с женой, оставив вещи в прихожей, познакомился с хозяевами. Тетя Ира была загорелой пышечкой, лет 45. Ее муж, как я и ожидал, приятного впечатления о себе не оставил - плюгавый мужчинка под хмельком, с каким-то похотливым блеском в глазах. Во время приветственных объятий с моей женой он как то неловко приобнял ее за талию так, что другая его рука пришлась в аккурат на ягодицу Катерины, но она не обратила внимание на такой конфуз. Вдруг сердце мое похолодело - из другой комнаты вышел юноша, уже знакомый мне по маршрутке, он оказался сыном тети Иры. Вот уж воистину - тесен мир! Я разглядел его получше, он был моего роста, только чрезмерно худощавый. Мы познакомились, с довольной ухмылкой он подал руку Катерине, почему-то с превосходством взглянув на меня. На этом церемонии закончились и мы с женой удалились в гостевой домик. Маленький, деревянный домик выглядел неказисто, однако при ближайшем рассмотрении оказался весьма уютным. | | |
| |
|
| |
| | На изображении стояла стройная девочка в короткой бело-голубой юбке, белой рубашке с коротким черным галстуком и синем пиджачке. Черные лакированные туфельки на длинном каблуке, белые гольфики. Волосы собраны в два длинных хвостика по бокам, пересязанные ленточкой. Косметика на лице маскировала Борьку под какую-то азиатку - то ли японку, то ли китаянку. Как объяснил мне друг, на выходные они всей семьей собираются как следует оттянуться, так что в ближайшее время мне его писюн не светит, но на следующей неделе, если я захочу, мы встретимся. | | |
| |
|
| |
| | Мужчина не стал более сдерживать себя, он вошёл в неё на всю длину и тут же отнял руку ото рта девушки, Дорис выдохнула, вместе с тем издав слабый стон. Сначала движения Троя были медленными, основательными, словно подготавливающими её к дальнейшему, распаляющими страсть. Она теряла контроль. Теряла целиком и полностью, безоговорочно. И не было возможности его вернуть, не сейчас! Движения стали чаще, более жёсткими, Дорис всхлипывала, всё ещё стараясь сдерживать стоны, прикусывала губу, но тело требовало иного и она начала подстраиваться под ритм тела партнёра. Трой интенсивнее задвигался в ней, прижимаясь сзади и упираясь руками в стену, он тоже стонал, но в отличие от Дорис, не пытался скрывать этого. Одной рукой он обнял её за талию, и она почувствовала, как сильно пульсирует кровь в его венах, услышала, как бьётся его сердце, как срывается дыхание. Движения становились всё чаще, и теперь это уже был не простой секс, который случался между ними ранее, теперь это была настоящая страсть. Он разрывал её изнутри, он хотел её, имел её. И она ему отдавалась, не думая о том, чем это может кончиться, что она будет испытывать после. Она получила то, чего хотела.
- Знаешь, - Прошептал он снова ей на ухо, - я никогда не целовал её в такие моменты: - Дорис не смогла бы сейчас думать, даже если очень хотела бы, ей не позволили. Он остановился, развернул её к себе лицом, впечатал в стену, прижимая своей огромной грудью, впился в её губы жарким поцелуем и продолжил двигаться в ней. Взывая к волне, той самой, что прежде была всего лишь бурей в стакане, а сейчас оказалась целым Тсунами, накрывающей её с головой, и она не боялась утонуть. Больше не боялась. Интенсивность движений достигла своего пика, член внутри неё напрягся, напряглись и стенки влагалища женщины, ёрзая на нём, она ощутила, что приближается к тому, чтобы взорваться, выпустить эту бурю из себя и выпустить всю злость, копившуюся в ней эти долгие две с половиной недели. Мужчина зарычал и задёргался в сладострастной агонии, Дорис перегнала его желание, и громкий крик огласил тоннель, в котором они находились.
Буквально в этот же момент его семя излилось в её лоно, обжигая и без того горячее нутро. Трой шептал ей на ухо в этот невозможно растянувшийся момент, как он её любит, как скучает, как не может жить без её утреннего кофе и их перепалок. Даже когда их желание иссякло, и возбуждение отступало, он не переставал прижимать её к стене и шептать на ухо, что он не достоин её, что он последняя скотина. Дорис пыталась дышать, каждая клеточка её тела словно ожила и отзывалась новой жизнью, она услышала, как колышется ветер в такт с её сердцебиением. Только сейчас она поняла, что их мог кто-либо увидеть, даже наблюдать, только сейчас осознала, что сдалась, и что он, её Трой, нашёл её, вернулся к ней сам, такой послушный и верный в этот момент, и улыбнулась. Хороший секс спасал любые отношения, впрочем, в этом она ещё не была до конца уверена. Она же помешанная на контроле неврастеничка, эмоциональная женщина... его женщина. | | |
| |
|
| |
| | Волчок представил что перед ним действительно кот-обидчик и со всей злобой бросился на отца! Отец почувствовав, что Волчок действительно, из всех своих щенячих сил кусается, засмеялся от радости от того, что ученик хорошо усвоил урок. Волчок услышав смех, подумал что отец смеется из-за того что Волчок снова кусается не серьезно, и напрягаясь, старался кусаться еще сильнее. Отец в ответ еще сильнее засмеялся. | | |
| |
|
Рассказ №12924
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Среда, 13/07/2011
Прочитано раз: 38583 (за неделю: 56)
Рейтинг: 81% (за неделю: 0%)
Цитата: "Фотоаппарат дрожал в потных руках, но я старательно рассматривал фотку, делая её всё ближе и ближе. Каемочка трусиков с одной стороны была совсем вжата в промежность, а с другой чуть открывала край половых губ. Мне казалось, что я вижу неровную кожу и завитки волос, но я не был уверен. Я сделал увеличение ещё сильнее, и белая полоска трусиков в цветочек заняла весь экран...."
Страницы: [ 1 ]
Никогда бы не подумал, что я в свои законные летние каникулы вдруг буду коротать дни в районной библиотеке, раздавая книжки редким читателям и отвечая на ещё более редкие их вопросы. Но увы, практика в девятом классе оказалась обязательной и мне даже, можно сказать, повезло: мои однокурсники подметали школьный двор и помогали физкультурнику, который эксплуатировал их и в хвост, и в гриву.
Моей начальницей и, собственно, единственным официальным работником библиотеки, не считая уборщицы, была Наталья Андреевна: невысокая женщина лет 35-ти, стройная, изящная, с прямыми русыми волосами до плеч, пронзительными серыми глазами и суровым нравом.
Она практически не общалась со мной, раздраженно вздыхала и поджимала губу, когда я делал что-нибудь неправильно. Когда я только появился в библиотеке, она некоторое время провела со мной за одним столом, обучая склеивать разные типы книжек, но дальше этого наше общение не пошло.
Когда рваные книжки закончились, Наталья Андреевна пересадила меня за старенький библиотечный компьютер и заставила вводить книги в каталог. Это оказалось куда более утомительно: на старой расшатанной клавиатуре надо было без ошибок вводить имя автора, название, уникальный номер и прочие данные каждой книги.
Интернета не было, все эти пыльные книги вокруг порядком осточертели, поэтому в свободную минуту я выискивал медицинские журналы и разглядывал в них рисунки женских грудей и гениталий. Пару раз Наталья Андреевна практически поймала меня на этом, но я всё же успевал захлопнуть журнал и сделать вид, что несу его куда-то.
Засмотревшись на ножки очередной девушки в читальном зале, я задумался и мне пришла в голову отличная идея! Весною отец подарил мне цифровой фотоаппарат, которым я с тех пор почти и не пользовался. Фишка в том, что в фотике был режим медленной съёмки: он мог делать снимки раз в 15 секунд на протяжении пары часов.
Я приволок фотик в библиотеку и стал думать, как бы его приспособить, чтобы он оказался под столом как раз напротив ног какой-нибудь студентки. Увы, столы были открыты со всех сторон - парты как парты, даже без передней доски. Единственный полностью закрытый стол, под поверхностью которого можно спрятать фотик - это мой собственный. Ну не себя же фотать, в конце концов?
Мимо прошла Наталья Андреевна и я вдруг обратил внимание, что на ней узкая юбка до колен. Ага! Вот оно! Я залез под свой стол, переключил фотик в режим постоянной съемки и запустил программу ввода книг. Потому позвал Наталью Андреевну:
- Наталья Андреевна, вы не посмотрите?
- Да? - Она подошла поближе и я невольно покосился на её ножки - стройные, гладкие, без колготок. Ах, только бы она села за стол.
- У меня каталог не переключается в режим ввода, завис, что ли?
Наталья Андреевна нагнулась к клавиатуре, чтобы посмотреть, но я "галантно" отодвинул стул и она села. Моё сердце забилось, как молот, и мне стало жарко от собственной наглости. Наталья Андреевна сидела на моём стуле, а фотокамера автоматически щелкала прямо у неё между ног, делая снимок за снимком. Я надеялся, что автофокус и высокая чувствительность объектива сделают свою работу.
- Почему не переключается? Вот же, переключился! - Наталья Андреевна нажала кнопку и программа нормально переключилась в нужный режим.
- Ой, а у меня почему-то не работала... - промычал я. - Извините.
Наталья Андреевна ушла, я подождал несколько минут и торопливо полез под стол. Отцепил камеру, повернул колёсико в режим просмотра фоток и стал листать одну за другой. Мои руки дрожали и вспотели от напряжения, в ушах стучапо и лицо раскраснелось. К счастью, библиотека уже закрылась и посетителей не было.
Я нажимал на кнопку, проматывая фотки с конца в начало. Сначала промелькнуло моё перекошенное лицо и протянутые к камере руки, потом мои колени, потом просто стул, потом мои кроссовки и ноги Натальи Андреевны возле стула, а потом вдруг её колени прямо перед объективом. Аппарат прибавил яркости так, что колени казались белыми и яркими, и высветил полоску трусов у Натальи Андреевны между ног.
Я внимательно всмотрелся и прибавил увеличения. Подробностей на маленьком экранчике было не рассмотреть, но я потом рассмотрю всё дома на компьютере. На Наталье Андреевне были надеты белые трусики с каими-то совсем деревенскими цветочками и розовой каёмочкой. Трусики были смяты в складочки и казалось, что они облегали её половые губки. Я был уверен, что вот эта складочка посередине совпадает с рельефом вульвы Натальи Андреевны.
Фотоаппарат дрожал в потных руках, но я старательно рассматривал фотку, делая её всё ближе и ближе. Каемочка трусиков с одной стороны была совсем вжата в промежность, а с другой чуть открывала край половых губ. Мне казалось, что я вижу неровную кожу и завитки волос, но я не был уверен. Я сделал увеличение ещё сильнее, и белая полоска трусиков в цветочек заняла весь экран.
- Это я? - Голос был злым и строгим.
Я чуть не уронил фотоаппарат и в ужасе поднял взгляд. Справа от меня стояла Наталья Андреевна и смотрела прямо на меня. Я неловко покачал головой.
- Н-н-нет, Натал...
- Дай сюда! - Она выхватила фотоаппарат из моих рук и мельком взглянула на снимок ещё раз. - -Ах ты гадина!!
Я весь сжался. Мой худший кошмар воплотился в реальность.
- Какого черта тебе надо?! Что, голых баб не видел?! Журналов тебе мало?! ! Интернета?!
Она кричала на меня и сжимала мой фотик в кулаке так, что я опасался даже за его металлический корпус. Зря опасался - минута, и фотик с силой полетел в пол, разлетаясь на кусочки.
- Что ты там не видел, а?! Гадёныш! Гадёныши и сволочи прямо с детства, не могу просто! На, смотри!
Наталья Андреевна вдруг задрала юбку и я увидел те самые белые трусики в цветочек с розовыми каемочками. Они выглядели застиранными и смятыми. Она быстро поставила правую ногу на стул передо мной, а затем рывком отвела полоску своих трусов в сторону: я тут же невольно вперился взглядом в розовые лепестки её влагалища и черные завитки волос.
- Нравится, сука?! Подонок! Сволочь!
Она сбросила ногу на пол и я не осмелился поднять на неё глаза. Никто из взрослых никогда так меня не называл.
- На, ещё смотри, пока насмотришься! Мерзкая дрянь!
Наталья Андреевна одним движением развернулась, расставила ноги, одной рукой задрала юбку, а другой подцепила свои трусы прямо на заднице и отодвинула в сторону. Я увидел большие белые полушария её попы, серое сморщенное кольцо сфинктера и немного волос под ним там, где в промежности заканчивалось влагалище. Сфинктер на моих глазах сжался сильнее, потом снова вернулся в исходное состояние, и я, кажется, увидел немного розовой кожи в его в крошечных и в основном серых складочках.
Я находился в состоянии шока, был страшно испуган и не знал, что сказать. Она повернулась ко мне, её лицо было красным от гнева и ярости, и указала пальцем на дверь:
- Вон отсюда, гадина! Быстро! И чтоб я тебя больше здесь не видела!
Я пулей вылетел из помещения, сбежал вниз по лестнице и помчался по улице так, будто боялся, что она меня догонит. К счастью, никто в школе ничего не узнал, и практика оказалась мне зачтена. И хоть районную библиотеку я с тех пор обходил десятой дорогой, воспоминание об этой задранной юбке и сдвинутых, туго натянутых трусах Натальи Андреевны долго не выходило у меня из головы.
Страницы: [ 1 ]
Читать также:»
»
»
»
|
