 |
| |
| | Эти слова завели Вадима еще больше. Он спустился рукой чуть ниже ее клитора, и средним пальцем раздвинул ее уже очень влажные, и горячи от страсти губки и проник в нее на сколько позволяла обстановка. Стал двигаться пальцем в ее щелке, ощущая каждую ее складочку. Он ощущал степень ее возбуждение, то как ее грудь вздымается, то как ее тело трепешит в его руках и это еще больше его заводило, то как она пытаясь насадиться еще больше на его руку стала слегка подмахивать ему. И тогда им обоим стало все равно, что рядом могли пройти люди и застукать их. Они любили друг друга и им было на все наплевать, вокруг не было ничего, и никого кроме ее тела, ее дыхания, ее взгляда, который как бы поедал его, ее тихих стонов, и ощущения того что он доставляет ей неописуемое удовольствие. | | |
| |
|
| |
| | судорожно вздохнул и развел ладони. И вот я стою перед Переписчицей совершенно голый, сквознячок холодит задницу, писюн от ужаса совершенно скукожился. А она только шкрябает карандашом по своей бумажке. Что ж, может на этом все и закончится? Я тихонько перевел дух и глянул на госпожу Нарину из-под опущенных ресниц. Ух ты! В этой позе груди у нее так и выпирают из выреза пиджака, того и гляди на стол вывалятся! Юбочка задралась вверх по гладким ногам - если поерзает госпожа еще на стуле, то, может, и трусики будет видно... От таких мыслей писюн мой шевельнулся и начал предательски набухать. Я с усилием отодрал взгляд от женщины и упер его в пол. Старался думать о своем возможном будущем, о Ризе, но получалось плохо. А тут Переписчица вдруг поднялась из-за стола и шагнула прямо ко мне. | | |
| |
|
| |
| | Чтобы окончательно помириться, я уложил Юльку на диван и стал целовать её. Начал я с сосочков едва наметившейся груди, потом спустился к животику, прошёлся язычком по внутренней стороне бёдер и дошёл до щёлки. Какое всё-таки блаженство лизать пизду маленькой девочки! Юлькины ножки инстинктивно разошлись в стороны, давая мне дорогу. Мой язычок нащупал маленькую пуговку клитора и вплотную занялся ею, иногда погружаясь внутрь щёлки. Юлька вцепилась руками в обивку дивана, замотала головой, издала звук, похожий на И-У-И-У, и распласталась на диване. Я не стал её больше мучить и отпустил. | | |
| |
|
| |
| | Мне оставалось только верить. В голове было как в бреду. Я потушил лампу, но луна была яркая, и в блиндаже было достаточно светло. Сел у него между ног, пересилив свою брезгливость и свое самолюбие, взял головку в рот. Камил удовлетворенно, радый, что добился своего, подался мне навстречу. Держа член во рту, я заострил внимание на вкусе, ничего неприятного не было, и я начал ртом потихоньку подрачивать. Было уже ясно, что назад ходу не было, и чем лучше я это сделаю, тем быстрее это закончится, Я сосредоточился и начал стараться. Было видно, что Камилу это нравилось, он говорил, что у меня хорошо получается, но не кончал, видно растягивал удовольствие. Я уже увеличивал скорость, начали побаливать губы и челюсть, и вдруг прям в горло стрельнула горячая струя спермы. Я подавился, хотел прокашляться, но он держал мою голову пока не прошли конвульсии. Было видно, что он доволен, вытерся полотенцем. | | |
| |
|
Рассказ №1806
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Четверг, 13/06/2002
Прочитано раз: 17832 (за неделю: 4)
Рейтинг: 89% (за неделю: 0%)
Цитата: "Гишпанским грантам посвящается.
..."
Страницы: [ 1 ]
Гишпанским грантам посвящается.
Почему им? Сам не понимаю...
Венецианский гондольер, отхлебнув из бурдюка слегка прокисшего венецианского вина, купленного им, по случаю, у одного знакомого венецианского торгаша, запел популярную венецианскую песенку.
А в это время в другой вселенной под названием "совок" молодой человек по имени Алексей Ковалев катал барышню по имени Анюта на водном велосипеде в киевском Гидропарке. Погоды стояли жаркие, солнце выжигало все живое на асфальтовых площадях и немногие уцелевшие сломя голову мчались сюда, к воде, к прохладе.. Сюда, где речные трамваи орали невнятные песни голосами Леонтьева и Пугачевой.
- Гиподинамия! - надрывался один.
- Я тебе не верю! - вполне обоснованно отвечал другой.
- Я тебя люблю! - ни к селу ни к городу сообщил Алексей
- Я тебя тоже! - ничуть не удивившись ответила Анюта, словно это было не первое признание в любви 18-летнего меня (как вы уже, наверное, догадались) ей. Нет, ее ответ не был безразличной реакцией на стандартные и порядком надоевшие признания.
Просто за те два дня, которые мы провели в прогулках, я, по-моему, прыгнул выше головы. За этот короткий срок я успел написать Анюте несколько стихов, надарить ей кучу цветов, понравиться ее маме, которой, по заверениям самой Анюты, еще никто никогда не нравился, отремонтировав этой самой маме телевизор перед любимой телепередачей.
С тех пор я, кстати, продолжаю нравиться всем, практически без исключения, мамам, даже своей собственной. Кроме того, начало лета в Киеве способствует любви, доложу я вам.
Вот так вот крутим мы педали и целуемся потихоньку. Кругом народу - тьма. Бабушка с дедушкой какие-то подгребают к нам на другом велосипеде и давай нас ругать: "И не стыдно вам, молодые люди, целоваться в общественном месте. Люди же ж кругом." "Ни капли не стыдно, - говорю, - а вы почему с вашим кавалером не целуетесь?"
Тут бабка как завизжит на весь пляж: "Бесстыдники, хамы, разврат!!!"
Народ со всего пляжу постепенно сплывается в нашу сторону и начинает устраивать консилиум бабке. Одни говорят, что вменяема, другие - нет.
"И как только таких к людям пущают,"- говорит тетенька необъятных размеров, покачиваясь на воде как буек "На себя посмотри, - кричит бабка, - отъела пузо..." "Бабушка, вам в крейзу пора," - сообщает последний в истории Украины пионер, пуская пузыри (правда, пионерский галстук он зачем-то к предплечью привязал). Тут дедка, который все это время прятался за спиной у бабки, вспомнил, видать, героический 18-й, встал во весь рост и сказал речь. Красиво говорил, подробно и аргументировано, ничего не скажешь. Никто даже перебивать не стал. Нету больше таких, как этот дедка. Повымерла старая гвардия.
Всем досталось от верного ленинца: и молодежи, и Горбачеву, и нравам и морали..., а мы с Анютой спустились в воду, чтоб на солнце не сгореть, и, пока все внимали пламенным речам, занялись секcом, правда спрятались за велосипед. Кончили мы все почти одновременно: сначала Анюта, потом я, а минуты через две - дедка. Так и должно быть, он ведь старенький. Куда ему было за нами угнаться.
Но, вот незадача, пока мы любовью занимались - анютины трусики уплыли в неизвестном направлении, и где-то, наверное, доставили немало радости какому-нибудь фетишисту. У нас же, на велосипеде, было с собой только огромных размеров полотенце, которое Анюта наотрез отказалась мочить в воде и, в чем была (да фактически ни в чем), полезла из воды на этот самый велосипед. Бабушка с дедушкой восприняли это появление как очередной выпад в их сторону и немедленно поплыли сообщать в милицию о вопиющем факте нарушения общественного порядка. Напоминаю - шел 1987 год и за подобные штучки можно было и на 15 суток угодить, и письмо по месту учебы... Поэтому мы, по быстрому, сдали водный велосипед и рванули из Гидропарка. Благо жара уже стала спадать.
А в это время венецианский гондольер допил последнюю каплю венецианского вина и уснул под плеск воды, бьющейся о гондолу и о берег прогнившего насквозь капиталистического мира. И снились ему мы с Анютой, гуляющие по Киеву, вдыхающие вечерний воздух, целующиеся и радующиеся непонятным для него вещам.
Страницы: [ 1 ]
Сайт автора: http://www.ipclub.ru/alexsys/
Читать также:»
»
»
»
|
