 |
| |
| | Похоже, что и этого было не достаточно. "Дим, выйди на секунду" Сергей сам вынул его член из манды и вдул ей сам. Жар пизденки обдал его член со всех сторон. Внутри было мокро и хлюпало. Он опять вышел, позволил занять свое место Диминому шлангу и опять пристроился к анусу. Супруга была как в тумане. Похоже мало соображала и была сосредоточена на кайфе от качественного секса. Мокрый член легко стал раздвигать не такую уже и тугую дырочку. Понимая чего хочет Сергей и под натиском двух тел Дима приостановил движения. Головка юркнула во внутрь. Жена заверещала "Оойййё... б... . что жеааааййй". Сергей не стал провоцировать и остановился. Теперь заработал Дмитрий. Через перегородку Сергей чувствовал членом его дубину распирающую пизденку. Супруга перестала вопить и стала постанывать. Дима увеличил темп. Быстро подбрасывая таз раздалбливал дырку, не давая Юльке опомниться. Жена опять начала покрикивать. Сергей стал понемногу двигаться. Анус туго обхватывал член, там было не менее жарко чем в манде. Теперь крики и стоны супруги раздавались не только от члена Димы, достающего матку, но и от члена Сергея. Так как двигаться им приходилось попеременно, крики стали сливаться в один протяжный вой. Вдыхая в себя воздух Юлька всхлипывала. Иногда вместо крика вырывался какой то хрип, больше похожий на рычание. Сергей почти полностью вгонял член в её зад. | | |
| |
|
| |
| | Пишу. Сидеть, правда, теперь ещё не скоро смогу. И ему ещё не понравилось, что я его сукой обозвала, блин! - Нормально? Его шланг явно не для заднего прохода! Как ещё не порвал меня на фиг? И вообще, откуда у него силы только? Недавно, вроде как, накончался, так нет, подавай ещё разок. Читает, сидит мои писульки, а у самого шланг евонный растёт прямо на глазах! - Забавно и возбудительно. По секрету скажу (шёпотом и мелкими буковками) , что такой большой член, помимо болезненных ощущений в самом начале, всё-таки добавляет остроты в анальный секс. Тут и боязнь боли, и бесшабашная радость от возможности "впустить" себе в попку ТАКОЙ орган. И кайф от бесстыдства собственных поступков, и шальная мысль, типа, вот было бы здорово, чтобы в этот момент в палатку заглянул мой Димон и застал меня, натянутую попой на Мишкин член, кончающую на этом члене, с непередаваемой гримасой экстаза и боли на мокром от пота лице. Придёт же такое в голову! Но, блин, какой же КАЙФ!! | | |
| |
|
| |
| | Теперь ничего мешало, приятное чувство вседозволенности будоражило воображение. Пробка это приятно, но сейчас ей этого мало, та вторая подошла бы, но увы. Вытащив пробку, она облизав попробовала ввести туда пальцы, один, два, три пальца вошли легко, но тут же Таня чуть не вскрикнула от боли. Чертовы ногти! Она осмотрела их: модный дорогой маникюр не хотелось портить. Лихорадочным взглядом голодной самки она осмотрела кухню. Должно же быть что-то подходящее! А ведь это несколько раз проходила мимо сексшопа, единственного в городе, но так и не решилась зайти! Она переворошила всю кухню, открыла все ящики. Ничего подходящего размеру так и не нашлось. Она присела, и тут ее взгляд упал на скалку, она взяла ее в руки. "Немного великовата, порву себе все", - оценила Таня ее и положила было на место. Но зуд от желания, никуда не делся, даже усилился при виде этого толстого предмета. "Может если только аккуратно, потихонечку, утром попка вообще целочка была, а вот растянулась. Зато как приятно будет, да и не особо толстая она", - уговаривала себя Таня. Вдох, выдох, Таня поднялась со скалкой в руке, взяла детский крем и презерватив. | | |
| |
|
| |
| | Я сама не заметила, как начала подмахивать задом своему любовнику. Он шумно дышал, и долбил мой зад, почти не выходя из меня. Его руки крепко сжимали мои бёдра, и я, даже если бы захотела, не смогла бы хоть как-то ослабить напор его движений. Я стонала и текла, как сучка, а мой мальчик, вдувал мне так, что попочка начала просить пощады. Он словно не замечал, того, как больно моей дырочке, и энергично долбил её так, что попочка, казалось, была готова порваться от такого натиска. Не в силах сдерживаться, я запустила руку в промежность и начала отчаянно мастурбировать, чтобы хоть как-то вынести эту пытку. Короткие перерывы не помогали, потому что мой любовник, словно дикий зверь, дорвавшийся до добычи, казалось, не намерен ослаблять свою хватку ни на йоту. Он грубо и сильно входил в мой зад, шумно выдыхая каждый раз, а я, не в силах сдержать боли и наслаждения, пыталась заглушить непрекращающуюся пытку, лаская сама себя. После очередного разгона, я начала чувствовать, что мальчик мой готов кончить. Это настолько меня завело, что, забыв про ноющую попу, я стала сама насаживаться на его член, раз за разом приближая его к финишу. С каждым разом, он все глубже и сильнее втискивался в меня, а я, словно обезумев, насаживалась на его кол, испытывая при этом сильнейшее наслаждение. Моя попочка давно превратилась раздолбанную дырку, покорно принимающую натиск его члена. Ещё несколько движений, и он замирает внутри меня, насадив мою попу на основания на свой фаллос. Для меня все кончилось. | | |
| |
|
Рассказ №7512
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Понедельник, 09/09/2024
Прочитано раз: 30763 (за неделю: 53)
Рейтинг: 89% (за неделю: 0%)
Цитата: "(переложение пушкинской поэмы на простонародный лад)
..."
Страницы: [ 1 ] [ ]
(переложение пушкинской поэмы на простонародный лад)
Хочу я, братцы, вас забавить.
Коль надоел высокий слог,
Попытку сделаю избавить
От поучений, пышных строк.
Я покажу реальной жизни
Картины - вовсе без прикрас.
На славном языке отчизны
Я обосную свой рассказ.
Но так и быть, - рукой пристрастной,
Прими собранье пестрых глав
Полусмешных, полузабавных,
Простонародных, идеальных-
Небрежный плод моих забав.
"Мой дядя, пидар хитрожопый,
Чуть заболел, зовет меня,
Чтоб подтирал за ним блевоту,
Подстилки грязные сменял.
Ах, в бога мать, такая сука,
Марать об гниль младые руки.
Сидеть с развалиной всю ночь,
Не отходя ни шагу прочь.
Вот развалюха, вот холупа!
Его за яйца щекотать
И мазью растирать залупу.
И материться про себя:
Когда ж судьба возьмет тебя"!
Так думал молодой повеса,
Летя на тройке почтовых.
И посылая всех к Зевесу,
И поминая всех родных.
Друзья мои, позвольте прямо
С героем моего романа,
Без лишних слов,
Как хуем в глаз:
Позвольте познакомить вас.
Омегин - пьяница и ебарь.
Мы с ним толкались по пивным,
Совмесно баб ебали с ним,
Фарцовкой занимались оба,
Кололись, чифирили - жуть!
Все не желая отдохнуть.
Его пахан напиздил денег
И не скрывал. Раз так - хана.
Судьба согнула на колени
И заебала пахана.
Омегина ж судьба хранила.
Хуищем длинным наделила,
Залупой красной и большой,
И возбудительной душой.
Его учил француз убогий.
Что б не измучилось дитя,
Учил его всему шутя:
Нассать на ухо тете Клаве,
Загнуть при бабке в бога мать
И в летнем садике насрать.
Когда же хуй стал подниматься,
Француза - на хуй, все, пиздец.
"Теперь учись, сынок, ебаться", -
Сказал напутственно отец.
Вот мой Омегин на свободе.
Острижен по последней моде.
Одет он в джинсовый жакет,
И наконец увидел свет.
Он по-французски матерился
И по-китайски загибал,
И колом хуй его вставал.
Как молоток в штанине бался.
Чего ж вам боле, свет решил,
Что наш Омегин очень мил.
Я тоже многому научен.
А кто ж не может тюльку гнать.
Учиться в школе очень скучно.
Язык народа надо знать.
Омегин был по мненью многих
Судей решительных и строгих
Ученый малый, но пиздун
И остроумный хохотун.
Без принужденья в разговоре
Обматюкнет кого слегка,
В ебало сунет кулака
Или харкнет кому за ворот.
Он вызывал улыбки дам,
Сверкнув залупой тут и там.
Латынь из моды вышла ныне,
Но, если правду вам сказать,
Умел он гнуть и по-латыни.
Про пенис, клитор мог читать.
"Познанье - сила", - Маркс нас учит.
Э-гей, учитесь лучше дрючить.
А диамат и сопромат
Кому, скажите, надо знать?
Омегин не имел охоты
Знать о строении слона.
Ведь это чистая хуйня.
Но дней минувших анекдоты
Про Петьку, Анку и зверей
Хранил он в памяти своей.
Он помнил охуенно много
Различных басенок, стишков,
Подъебок и всего такого,
Что позавидовал Барков.
Но в чем он истинный был гений,
Что делал без отдохновений,
И чем был рад себя занять,
Чтоб хуем груш не обивать, -
Была наука извращений,
Где сотни поз и сотни пезд.
Ебался Женя без стеснений.
Его по жизни хуй понес.
Ялдой его кормилась слава.
Ялде услады было мало.
Великий был пиздострадалец.
Пиздой он бредил и пьянел.
Вот засадить бы толстый палец!
А без пизды совсем хуел.
Залупоглазая мудила
Всех девок к блядству приводила.
Стоит, как кирзовый сапог, -
Никто бежать ее не мог.
О, как он был в тот миг потешен!
Спускал, залупу в дверь совал.
И говорил, не он в том грешен.
Но находилася дыра,
И он кричал: "Ура, ура"!
Как рано мог уж он тревожить
Пизду блядищи записной.
Известно, чем юнец моложе,
Тем он не знающ, как слепой.
Его прозвали пиздорванцем,
А он прикинулся испанцем.
Но вы, блаженные мужъя,
С ним оставалися друзья.
Его ласкал супруг лукавый:
"О, необрезанный юнец"!
И тот, чей сник давно конец.
И рогоносец величавый,
Кого наебывали жены,
Ялдой Онигана сражены.
Бывало, он еще в постели,
К нему записочки несут.
"Что, приглашенья? В самом деле"!
Три бляди на вечер зовут.
Там будет бал, там пьянка, праздник, -
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать также:»
»
»
»
|
