|
|
| | После небольшого отдыха мы продолжили наше общение. Извините за грубость но как меня только не ебали. Я скакала на члене и принимала в рот два остальных. Я лизала киску Татьяны пока два члена обрабатывали мои дырочки а татьяна при этом сосала третий. Мой рот был постоянно в работе. Мои киска и анус просто раскалились от такого количества секса. В принципе и Татьяна не отставала от меня. Наши лица блестели от спермы вылитой на них. Это было просто незабываемое чувство. | | |
|
|
|
| | Мишка остался дремать после содеянного, а мы ушли купаться. Компанию нам составили наши возбуждённые, молоденькие соседи со своими молодыми торчащими пенисами. По всему было видно, что они готовы в любой момент предоставить нам с Викой их в полное наше распоряжение. Вика бескомпромиссно пресекла попытки немедленного совокупления, но тактично заметила, что на дворе ещё не вечер. Мне же было приятно думать о потенциальной возможности расширить круг своих сексуальных партнёров в этом гостеприимном уголке Крыма. | | |
|
|
|
| | Опираясь ладошками о мои колени, она буквально насиловала меня. Двигаясь все быстрее и быстрее, насаживаясь все грубее и грубее, она громко стонала, запрокинув голову. О, как бы я хотел снова увидеть это лицо, полное неги и удовольствия, но: Внезапно, как это всегда и бывало, я почувствовал предательское покалывание в районе простаты. Нет, нет, только не сейчас! Я схватил Яну за талию, пытаясь если не остановить, то хотя бы замедлить ее движения, но тщетно. Предательское покалывание быстро превратилось в судороги, и я кончил. Мой член напрягался, с каждым толчком впрыскивая очередную дозу спермы в киску моей жены. | | |
|
|
|
| | - Ну пошли пешком к Любке, это ближе, чем в Москву, - решила я. На маршруктке это было каких-то двадцать минут, пешком все полтора часа. Но делать нечего, и мы отправились в посёлок пешком. Сначала мы шли по самому Щёлково - опустевшим улочкам посёлка городского типа, где ещё светили витрины магазинов и жилых домов. Но очень скоро и они кончились. | | |
|
|
Рассказ №8635
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Пятница, 10/08/2007
Прочитано раз: 52280 (за неделю: 35)
Рейтинг: 88% (за неделю: 0%)
Цитата: ""Прости меня грешную, - думала Матушка Изольда, вздрагивая под огромным рыцарем, - грех то он, конечно грех, но с другой стороны, он взял меня силой! Придется поставить толстую свечку!"..."
Страницы: [ 1 ] [ ] [ ] [ ]
Дул студеный ветер, и по небу неслись свинцовые облака. Погода не располагала к раздеванию: женщины потуже затягивали платки, мужчины запахивали кафтаны, топчась на одном месте, чтобы согреться.
- Нет! - женщина вырвалась из рук стражников, осознав, что сопротивление бесполезно, и что покорность остаётся единственной надеждой на сохранение хоть какого-то достоинства, остановилась.
В то же время, зрители были обуяны в этот момент самыми разнообразными чувствами.
И если некоторые женщины были в ужасе от предстоящего зрелища, то у иных это могло вызывать только простое любопытство или сочувствие. Собиравшаяся во дворе усадьбы публика выглядела празднично одетой, подобающе торжественному случаю. В то же время они не считали предстоящее событие чем-то из ряда вон выходящим. Были и такие, сами не раз поротые, которые испытывали злобное ликование, наблюдая унизительные мучения своей госпожи.
Тюремщик стоял в центре мощеного диким камнем двора, возле деревянной кобылы.
Она медленно пошла в его сторону, твёрдо решив не доставлять им удовольствия и не просить о милосердии.
- Снимите платье, - коротко приказал тюремщик, когда она остановилась на каменных плитах.
Пленница хотела возмутиться, но, заметив, что солдаты готовы силой сорвать с неё одежду, предпочла раздеться сама. Она расстегнула платье, позволила ему соскользнуть на землю, и гордо выпрямилась. "Да поможет мне Господь! - думала Эвелина, стоя обнаженной, перед десятками глаз, устремлённых на неё. - Папа, да упокоит Господь его грешную душу, драл меня как маленькую девочку, награждая ударом за год жизни. Теперь получать придется по взрослому! Перетерплю!"
Утонченная нагота леди Эвелины казалась ирреальной в окружении мужчин, словно просверливающих своими взглядами, пристально взирающих на высокие груди с темными сосками, набухшими под холодным ветром морозного утра. Тончайшая талия молодой мученицы плавно переходила в изумительные внешние изгибы бедер, чувственно очерчивающих молочно - белые ягодицы. Тонкая изогнутая складка, разделяющая эти цвета слоновой кости холмы расширялась книзу и там сливалась с роскошными бедрами, покоящимися на нежных икрах.
- Ложитесь на кобылу, свесьте руки и ноги вниз! - распорядился тюремщик.
Она осторожно поставила ноги в нужное положение. Несмотря на холод, обжигающий уже покрытое "гусиной кожей" тело, юная мученица почувствовала, как краска стыда покрыла лицо и шею.
Холодный ветер царапнул напряжённые ягодицы, и тело сразу покрылось гусиной кожей. Она вздрогнула, бросила взгляд назад, и увидела тюремщика, получающего от капитана последние распоряжения.
"Укрепи меня, Господи, - Она закрыла глаза, - сэр Гилфорд, ради нашей с тобой любви я перенесу это наказание с достоинством и честью!".
- В марте - тридцать один день, - капитан церемонно передал тюремщику плеть,
- так что соблаговолите выдать ей по крепкому удару за каждый из этих дней!
Эвелина испытывала дополнительное унижение о того, что будет публично наказывать простолюдин, и она решила, что должна вынести эту часть наказания с наименьшими внешними признаками страдания, как и полагается дочери знатного английского рода.
"Молится, - Инкуб, стоя в толпе, - думал о том, что еще немного и душа грешницы будет в полном его распоряжении. Ну, ничего, после порки тебя ждет сюрприз!" Фанге, верный пес госпожи, сидел на привязи во дворе. Казалось, это единственное существо, которое сочувствует хозяйке. Вот его телом и решил воспользоваться коварный враг рода человеческого.
- Есть, сэр, выдать тридцать один удар! - Гаркнул капитан, плотоядно поглядывая на беспомощную жертву.
Леди Эвелина, повернув голову, увидела, как экзекутор занимает позицию справа, отметив при этом, насколько крепко он сжимает в левой руке гибкий "инструмент воспитания". Этот факт явно доказывал, что мужчина левша, и что большая нагрузка в этой части испытания предстоит правой половине попки.
Эвелина в противоположную от тюремщика сторону, а он безжалостно заставил ждать целую вечность. Ожидание на холоде было столь мучительным, что ей захотелось крикнуть, чтобы он поскорее начинал.
"Ш-ша!"
Первый удар звучно упечатался в соблазнительные "холмы" Эвелины и ужалил их нижнюю часть, заставив заметно содрогнуться. Сделав несколько глубоких вдохов, она спокойно ожидала новой "атаки" хлыста.
- Ах! - Первый крик жертвы был скоротечен, как крик чайки высоко в морском небе.
Наблюдавшие слышали, предшествующий каждому удару зловещий свист и могли видеть, как прекрасное тело "приговоренной" судорожно извивается в тщетных попытках избежать безжалостных ударов. Под воздействием сильнейшей боли пронизывающей все тело, ягодицы леди Эвелина инстинктивно сжимались и разжимались, словно стараясь хоть как-то облегчить пытку. И крик этот стал последним. К вящему разочарованию собравшихся.
Для простолюдинов, заслуживших присутствие при описываемом событии, наказание розгами само по себе не было чем-то из ряда вон выходящим. Однако, в данном случае, они видели перед собой не крестьянку, осужденную на порку за недоимки, а обнаженную супругу господина, выставленную на потеху толпе.
"Не сдаваться!" - успела подумать она и тут - совершенно неожиданно - обрушился новый удар. Мокрая плеть хлестнула чуть выше бёдер, тяжело влипнув в тело и почти обвившись вокруг него.
Сделав несколько глубоких вдохов, она гордо выпрямила плечи и спокойно ожидала новой "атаки" хлыста.
Зрители видели багровые следы, бледное тело вздрагивало от непроизвольного сокращения мышц.
"Шшш-ик!" - Раздался в воздухе высокий звук, предшествующий тринадцатому удару, и хлыст, изогнувшись словно угорь, вонзился почти по всей своей длине в нежные ягодицы.
Толпа ждала отчаянного крика и мольбу о пощаде, но экзекутор смог выбить лишь слабый стон.
Казалось, сочувствовал хозяйке только верный Фанге, поскуливавший на привязи у ворот. На морде верного пса написано неописуемое горе: он видел, как плеть полосовала тело любимой хозяйки. Как любой охотничий пес он прекрасно знал на своих боках, что это такое. (Дрессировка того времени была весьма жестокой - прим. переводчика)
Измученное пыткой тело безвольно обмякло, а ноги широко раздвинулись, предоставив публике возможность любоваться самыми интимными местечками.
Она не сразу поняла, что все закончилось. Прекрасная страдалица тихо всхлипывала, в то время как жестокий палач глотал честно заработанный эль.
- Вы можете встать! - Капитан церемонно подал ей руку и помог слезть с кобылы.
Никто из зрителей и не заметил, как Фанге сорвался с привязи.
Эта первая порка навсегда врезалась в память Эвелине.
"Я вынесла наказание! - Писала леди в дневнике. - И ум, и тело остались послушными воле! Как бы ни любезно со мной обращаются в замке, я всего лишь узница. Мне остается лишь молить господа о том, чтобы он смягчил сердце моего супруга!"
Женщина отложила перо и убрала дневник.
С трудом добравшись до кровати, она упала на живот и тихо заплакала. "Некому приласкать меня! Жив ли сэр Гилфорд - не известно! Неужели моя красота так и померкнет здесь, в этих каменных стенах?"
Она не сразу поняла, откуда слышатся легкие и очень частые шаги, как будто ребенок, играя, вбежал в комнату. "Может, это опять пришло привидение? - Эвелине было так плохо, что не было сил даже повернуть голову. - Но какое у него шумное, горячее дыхание. Это не призрак. Тогда кто, собака?"
Это Фанге, любимый пес Эвелины, в тело которого вселился Инкуб.
"Жаль, нет другой оболочки, но Эвелина должна быть моей!"
Одним прыжком лохматый пес допрыгнул от двери до кровати. Узнице было слишком плохо для того, чтобы разбираться с переменами в облике верного животного: не преданность светились в его глазах, а адское пламя.
- Ну, что, мой лохматый друг? Ты хочешь, чтобы я отпустила тебя на охоту? - спросила она, верного Фанге, - почему нет? Ты то не в заточении!
Фанге тыкался носом в промежность, тихо рыча.
"Сейчас ты получишь запретное божескими и человеческими законами удовольствие, - думал Инкуб, - а я получу нечто большее: твою грешную душу!"
- Ты послужишь орудием моего мщения! - Эвелина схватила Фанге за уши, и притянула морду собаки вплотную к себе. - Сладко облизнувшись, пес тронул языком волосы на лобке и принялся тщательно вылизывать хозяйку между ног. Инкуб работая языком, не снижая темпа, продолжал свое дело с тем же адским напором. Совеем как опытный любовник, он то и дело запускал язык глубоко в складку. Эвелина стонала от удовольствия: каждое прикосновение языка снимало боль в исполосованных ягодицах. (Гормоны удовольствия, эндорфины, будут открыты 500 лет спустя - прим. переводчика) Наконец, дикое, животное наслаждение молнией пронзило тело женщины. Издав оглушительный крик, Эвелина выгнулась дугой и закрыла глаза, раскинув в стороны бедра.
Страницы: [ 1 ] [ ] [ ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
Читать также в данной категории:» (рейтинг: 71%)
» (рейтинг: 32%)
» (рейтинг: 87%)
» (рейтинг: 68%)
» (рейтинг: 84%)
» (рейтинг: 40%)
» (рейтинг: 83%)
» (рейтинг: 31%)
» (рейтинг: 86%)
» (рейтинг: 87%)
|