Рассказ №0778 (страница 24)

      Так мерзко Патриции еще не было никогда.
      Он растянулся на тахте рядом с ней, она почувствовав, что ее больше не сдерживают мускулистые руки, слетела с холодной кожи тахты. Слезы отвращения текли из глаз, размывая косметику. Она судорожно запахнула блузку и нашарила в темноте шорты. Она могла бы уйти и без шорт, но не желала оставлять ему на память подобные презенты.
      Он ни сделал ни малейшего движения, чтобы остановить ее.
      Патриция задержалась в доме фотографа еще на одну минуту, чтобы забежать в гримерную и забрать сумку.
      Долго шла в темноте по высокой траве, по луне ориентируясь, где может проходить дорога в город. Наконец нашла ее и побрела по асфальту. Прошла около километра, ее шатало от усталости и отвращения. Том себе никогда ничего подобного не позволил бы. Она свернула с дороги, нащупала в сумке джинсы, переоделась, завернулась в куртку и легла на мягкую траву около раскидистого кустарника.
      Карьера фотомодели для Патриции завершилась, едва начавшись.
     
      Проснулась Патриция поздно и лишь к полудню добралась до Саламина.
      Лелея надежду прошла к знакомому пирсу.
      Яхты Тома не было. На ее месте стоял старый пошарпанный катер.
      Патриция позавтракала на скорую руку в маленьком кафетерии и стала планомерно обходить все причалы. Безрезультатно. То есть отрицательный результат - тоже результат. Больше ей здесь делать было нечего.
      На борту скоростного катера, мчавшегося к Пирею по зеленоватым волнам залива, Патриция достала свой магнитофон, на котором запечетлевалась история ее одиссеи. Или история поисков любви. Находок и утрат, курьезов и ударов.
      Ветер развевал ее красивые темные волосы, но она не отворачивалась, смотрела неприятностям в лицо.
      - Гнусь какая! Извращенец - может, только когда вокруг вспышки! - сказала она в магнитофон со встроенным микрофоном. - Том был - настоящий! А этот - черте что... Том, зачем ты уехал от меня? Ты единственный, с кем мне было хорошо. Зачем ты сделал такую глупость? Наверное, я тоже тебе помогла в этом. Почему бы мне не бросить всю эту ерунду и не вернуться к тебе? Но нельзя же быть столь малодушной! Нужно попытаться еще один раз найти кого-нибудь такого же достойного. Или забыть все в суете путешествий.


***


      Босиком, в коротких шортах и огромной не по размеру, белой капроновой куртке, Патриция прошла по газону перед большим шикарным отелем. На флагштоке у помпезного входа развевался греческий национальный флаг - белый крест в голубом квадрате на бело-голубом же полосатом поле.
      Толстый пожилой швейцар, открыл ей стеклянную дверь. Она, даже не удостоив его взглядом, небрежно бросила:
      - Интурист.
      Гордо прошествовала по выложенному большими плитами под мрамор полу прямо к длинной стойке портье. Бросила у стойки свою огромную сумку, сверху положила маленькую сумочку и навалилась на стойку, устало улыбаясь.
      - Доброе утро, - сказала она хорошо одетому черноволосому мужчине лет пятидесяти. - Мне нужна комната с видом на море и с большой ванной. Или большой номер люкс.
      Мужчина за стойкой скептически оглядел ее дорожный вид, решая как-бы повежливее, побыстрее и без нервотрепки послать ее куда-нибудь подальше от отеля.
      По его взгляду Патриция все поняла. Она нагнулась, взяла сумочку, раскрыла ее, показывая солидную пачку денег.
      - Это вам что-нибудь говорит? - спросила она.
      Портье сразу расцвел в профессионально-доброжелательной улыбке.
      - Мне лично - очень многое, - сказал он, протянул руку и взял ключ с большим деревянным брелком, на котором были медные цифры номера. Он подал его Патриции. - Я пошлю ваш багаж наверх немедленно.
      - Чего беспокоиться, у меня всего одна сумка. - Патриция привычным жестом вскинула коричневую сумку на спину и пошла к лестнице.
      Куртка ее была длинная, аж до колен, а кроссовки болтались на шнурках на другом плече, ноги до колен были в дорожной грязи.
      - Ох, уж эта молодежь, - проворчал портье. У него самого подрастала дочка и он не хотел, чтобы она вот так шлялась, словно перекати-поле без всякой цели по городам и весям, проматывая отцовские сбережения.
      Патриция поднялась по широкой, застеленной ворсистым ковром лестнице на четвертый этаж и прошла в свой номер.
      Вид из окон был действительно на море, две комнаты, большая кровать, ночник, приемник около кровати. Патриция прошла на середину номера и скинула куртку. Стащила с облегчением пропотелую полосатую футболку и так же бросила на пол. Заметила рядом с дверью кнопку, рядом с ней табличку "вызов горничной". Подошла и нажала. Потянулась сладко, достала сигареты, закурила.
      Надо дать себе отдых, решила она. Вымыться, выспаться, хорошо и вкусно поесть, подумать в одиночестве о своем дальнейшем поведении...
      Патриция подошла и еще раз нажала кнопку вызова.
      Собственно, пора решаться на какие-то определенные действия. Опять подставляться какому-нибудь мужлану, который использует тебя, как используют, скажем, туалетную бумагу... бр-р. С нее довольно экспериментов. Значит, либо лететь в Мюнхен и продолжать учебу, что в общем-то не так уж и плохо и рано или поздно все равно вернуться придется. Либо найти Тома - единственного мужчину, который был близок, с которым ей было хорошо и в постели и за разговором. Который не рассматривал ее исключительно как станок для удовлетворения своих сексуальных потребностей.
      Но Том хочет обладать эксклюзивными правами на нее, а она любит свободу, как вольная птица - небо. Но почему бы и нет в конце концов? Ведь он может дать ей все, что ей надо - любовь...
      В дверь постучали. Патриция хотела накинуть куртку, чтобы не сверкать обнаженной грудью, потом передумала. Открыла дверь.
      Вошла симпатичная горничная средних лет в строгом черном платье и белом веселеньком переднике с кружевами.
      - Здравствуйте, - вежливо сказала она. - Вы звали меня?
      Вид полуобнаженной постоялицы ее не смутил, она просто профессионально не заметила этого. Зато почему-то смутилась Патриция. Она подняла куртку и накинула на себя.
      - Я хотела бы заказать в номер обед, - попросила она. - Я очень устала и хотела бы пообедать в одиночестве. Это возможно?
      - Да, конечно, - улыбнулась официантка и достала блокнот. - Я понимаю, в ресторане не всегда удается побыть одной. Что вы закажете?
      Патриция задумалась.
      - На ваше усмотрение, - наконец сказала она, решив, что сюрприз получить приятнее, чем ломать сейчас голову. - Пару закусок, первое, второе - обязательно мясное и бутылку шампанского. Да, и мороженное, желательно фруктовое, соку какого-нибудь...
      - Хорошо, - сказала горничная. - Когда вам подать?
      Патриция глянула на квадратные часы, висящие на стене высоко над кроватью.
      - Через час, пожалуйста. Я хочу принять ванну.
      - Я все сделаю, как вы просили, - заверила горничная.
      - Спасибо.
      Выпроводив ее, Патриция вошла в ванну и открыла краны. Ванна была большая и уютная. Патриция скинула шорты и с удовольствием забралась в горячую воду.
      Долго лежала в приятной воде, наслаждаясь покоем, затем взяла мочалку и стала остервенело натирать себя, словно стараясь смыть с себя остатки прикосновений похотливых сердцеедов и извращенцев, которые обладали ею после Тома.
      Она хотела снова стать чистой. Снова хотела любви, хватит с нее эротических похождений.
     
      Патриция в свое удовольствие пообедала, в одиночку выпила бутылку шампанского. Она решила как следует выспаться, а потом разыскать Тома. Это было ее окончательное решение. Она даже попросила у горничной телефонную книгу Пирея, и выяснила телефон и адрес Тома.
      Однако, когда она проснулась на следующий день, проспав подряд более четырнадцати часов, вчерашняя решительность несколько поколебалась.
      Она вытряхнула на постель все вещи из объемистой сумки и начала рассматривать чем она располагает. Потом взяла косметичку, которой почти никогда не пользовалась, и пошла в ванну.
      Когда она спустилась вниз, вчерашний портье открыл рот от изумления - настолько разительно Патриция поменяла свой имидж. По лестнице вчера поднялась спортивного вида утомленная туристка, сегодня спустилась роскошная дама.
      Дорогие лакированные малиновые туфли на высоком каблуке, почти до туфель выходное платье с претензией на уникальность из красного полупрозрачного материала с крупными желто-оранжевыми цветами и с большим декольте, кокетливый шарф из такой же ткани.В тщательно уложенных волосах красная заколка-обруч, кардинально меняющая прическу, лицо талантливо подкрашено, в ушах большие золотые серьги - каждая деталь подчеркивала ее красоту, женственность и обаяние.


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ] [ 4 ] [ 5 ] [ 6 ] [ 7 ] [ 8 ] [ 9 ] [ 10 ] [ 11 ] [ 12 ] [ 13 ] [ 14 ] [ 15 ] [ 16 ] [ 17 ] [ 18 ] [ 19 ] [ 20 ] [ 21 ] [ 22 ] [ 23 ] [ 24 ] [ 25 ] [ 26 ] [ 27 ] [ 28 ]

Читать также в данной категории: