|
|
| | У меня еще более нарушился баланс в организме. Если поздно вечером я приходил опустошенным, то к утру молодое тело уже снова было готово к половым подвигам! И мне фактически целый светлый день приходилось испытывать постоянные эрекции, и в то же время безумное желание выспаться! Вот именно это желание отойти ко сну и приводило к гневу рабынь-надзиралок, усматривающих в том явное уклонение от выполнения трудовых норм... | | |
|
|
|
| | Наигравшись с ее грудью, первый мужик оставив сиськи в покое стал растегивать свои брюки. Мы с женой молча наблюдали как появляется его полувставший член. Все происходило очень тихо, молча, добавляя ощущение нереальности происходящего. Также молча мужик взяв мою жену за волосы притянул ее голову к своей ширинке. Я молча наблюдал как его член исчезает в распахнутом рту Ирины. Мужик откинувшись на сиденье и продолжая удерживать голову Ирины посмотрел на меня. Я не в силах выдержать взгляд его наглых глаз опустил свой взгляд вниз. Господи, лучше бы я посмотрел куда-нибудь еще! Окончательно разодрав колготки жены, второй мужик сдинув ее трусики вбок и заведя одну ее ногу на подголовник заднего сиденья, а вторую просунув между передними сидениями, двумя руками игрался с ее влагалищем. Совершенно распахнутое лоно моей жены было открыто для его домоганий. Он растягивал ее пизденку за губки в разные стороны, пытался потеребить ее клитор, облизав пальцы он вводил их внутрь моей жены, заставляя ту каждый раз вздрагивать. | | |
|
|
|
| | Сто ударов это сурово! Она смогла молча вытерпеть 50 или 60, затем стоны, а затем душераздирающий крик. Девяносто семь, девяносто восемь, девяносто девять, Сто! Таня замолчала, свесив голову на грудь. По спине текла кровь, кожа на ней была порвана. | | |
|
|
|
| | - Ложитесь, пациент, - приказываю я. Димка послушно укладывается на разобранную постель. Не думая ни секунды, седлаю его, чувствуя себя неистовой всадницей с развевающимся по ветру плащом. В глазах моего парня безмолвное восхищение. Склоняюсь к лицу Димы, провожу пальцем по его пухлой нижней губе. Он тянется ко мне, но я не даю ему подняться. Прижимаю его раскинутые руки, вкладывая в его свои ладони, и с томительной нежностью провожу языком по его губам. Касаюсь своими его губ. Дразнящее, едва-едва. Его карие глаза пылают, зрачки расширены до предела. Дима издает звериный рык, и секундой позже я оказываюсь под ним. Какое горячее у него тело, как меня заводит этот жар. Его сильные руки усаживают меня, любимые губы приникают к плечу. Я чувствую, как, скользя по спине, его ладони расстегивают на мне лифчик. Свежий ветерок из окна ласкает мои груди. Дима бережно укладывает меня на подушку. Меня больше нет. Как и его. Только прикосновения его теплых рук, полные нежности. Они не мнут меня, как будто пекарь, замешивающий тесто. Осторожно и бережно он ласкает мои груди. Только наслаждение. Ничего больше. Он целует соски - и они набухают, прося жара его губ: | | |
|
|
Рассказ №3752
Название:
Автор:
Категории:
Dата опубликования: Воскресенье, 10/03/2024
Прочитано раз: 54115 (за неделю: 75)
Рейтинг: 86% (за неделю: 0%)
Цитата: "Она проделала незамысловатую операцию со своими штанами и села на лицо Степана. От усталости он не мог ничего поделать и под тяжестью её попки, опустил свой зад на засеренный пол, где ещё не высохла блевота. А женщина резко просунула пальцы в рот Степану и дернула его нижнюю челюсть. От боли Степан взвыл, а офицерша, закатив глаза, выпустила ему в рот длинную черную какашку. Степан выплюнул говно, но женщина, удивив всех, не стала его бить. Она лишь сказала:..."
Страницы: [ 1 ] [ ] [ ]
Вы не жид, - заговорил он с сильным украинским акцентом на не правильном языке - смеси русских и украинских слов, - но вы не лучше жида. И як бой кончиться, я отдам вас под военный суд. Булгаков М.А. "Я убил" Сегодня еврейский пригород Львова буквально взбудоражен.
-Софочка! Софочка! Ви слышали? Сагочка помегла!
-Та ви шо! Не может этого бiть! Кто вам это гассказал?
-Таки и помегла?
-Это ж надо такому случиться! А вчега ещё и Абгамчик...
Пригород чудом уцелел и оставался населен, несмотря на то, что на дворе был 1943 год... Фашисты забирали всех: и женщин, и детей, и стариков. Да ещё и бендеровцы совершали свои набеги, избивая и грабя евреев.
Сегодня скончалась девушка Сара. Вместе с Абрамом они были чудесной парой. Но их родители, по каким-то им одним ведомым причинам, запретили влюбленным встречаться. Тогда молодые люди не нашли ничего лучше, как выпить побольше лекарств от бессонницы и заснуть навсегда. Теперь, конечно же, их родители подружились. Они дружно рвут волосы друг у друга на головах. Дружно они отругали и аптекаря Моню, продавшего детям лекарства. Как будто ему сейчас легко...
На следующий день детей похоронили на близлежащем еврейском кладбище.
Ночью, когда уже и поминки закончились, а безутешные родители пытались лечь спать, к тени кладбищенского забора добавились, по очереди, три человеческие тени. Они неуверенно цеплялись за острые колья забора, а потом прыгали вниз, смешно размахивая руками. Сквозь решетку они протащили лопаты.
Я не буду скрывать их имена, тем более что они все равно выдуманные. Впереди, гордо оттопырив усы в стороны, шёл Степан. За ним, сутулясь и потягивая сопли носом, шёл Петро. А последним, положив лопату на плечо, шагал племянник Степана - Микола. Микола был ребенком из несостоявшейся семьи, поэтому и жил с дядей. Дядя приобщил его к новым, мрачным развлечениям. Петро же пошел на кладбище, в основном из-за горилки, что нес с собой Степан. На всех троих были черные кожаные фуражки со свастикой и такого же цвета форма с повязкой на левой руке. На повязке также была изображена свастика.
-Ну, що? Скоро вже? - поминутно спрашивал Петро Степана.
-Та вот, вже почти прiшлi. - отвечал Степан. - Гэй! Плiмяшка! Ни змерз?
-Та ни, дядько. - отвечал ему Микола.
-Мiкола, - спрашивал Петро мальчика. - А ты-то будеш сьогоднi эту бабу ебать?
-А як жишь, дядько Петро.
-А ты що, ни можешь себе нормальну дiвчину расшукать?
-Пошему ни могу. Могу. Тiльки эта будет робiть усё то, що я з ней захочу робiть.
-Степан, а нас тут не расшукають? - спросил Петро Степана.
-Та ни! А що? Дажi если i расшукають? Що з того? - спокойно ответил ему Степан. - Мы ж бендеровцы!
Наконец, они пришли. Переводя дух, пропустили по первой. Потом, Степан поднес фонарь к могильной табличке (памятник ещё не успели поставить) и по слогам прочитал:
- Са-ра Сну-лич. 1927-1943. Тю ё! Бачь - усего шешнадцать рокiв! Сьогоднi вдачнiй дiнь!
Петро взял лопату и начал копать. Потом его сменил Микола. А Степан, приняв ещё на грудь, обошел могилу вокруг, проверяя, нет ли кого поблизости.
Втроём они вынули гроб из могилы и поставили рядом. При помощи фомки Степан открыл крышку и кинул её рядом. В деревянном ящике лежала молодая девушка, даже девочка. Она была очень бледна в свете фонаря и луны. Белый бант на длинных черных волосах и такое же белое платье. Степан запустил руку под платье и сжал белую ляжку. На его небритом лице застыла вожделенная и отвратительная улыбка.
-Ну, що, Мiкола? Глянеться она табi? - спросил он племянника. - Бачь, яка прiнцесса.
-Глянеться, дядьку. - неожиданным басом ответил Микола.
Петро молчал, так как пил горилку. А Микола нагнулся над девушкой и стал целовать её в оттопыренные пухлые губки. Перед смертью они сжались так, как будто она целовалась. На самом деле так оно и было. Перед своей кончиной она прижимала к этим губам фотографию любимого.
-Ну, буде! Хватiт челмокаться! - сказал Степан. - Давай её iншi гарности побачiм. Петро, дуй сюды!
Степан взялся руками за воротник платья и изо всех сил дернул. С легким треском белая материя разошлась. Под ней обнаружилось белое девичье тело. Грудки выпирали из тела на полпальца, не больше. Огромные розовые соски, которые сейчас отдавали синевой, в миг оказались зажатыми между большими и указательными пальцами Степана. Он оттягивал их изо всех сил, выкручивая в обе стороны. А потом зажимал всю грудку ладонью и оттягивал её целиком.
-Дядько! Дай i мине полапать, - попросил Микола.
-Тiше, бейбас! - Степан отпустил один сосок и отвесил парню подзатыльник. - Ты ще спостерiгача позовi!
Но он отпустил, и мятые груди трупа принялись ласкать мальчишечьи ладони. А член Миколы стал при этом выпирать из штанов. Степан в это время окончательно разорвал платье и выдернул его из-под тела. Трусики он также разорвал, не снимая. Бритая писька еврейской девочки привела его в умиление. Из-за этой детали своего тела она казалась ещё моложе. Степан облизал большой палец и просунул его между нежных розовых складочек. Он водил им туда-сюда. Через минуту он добавил ещё один палец, а потом ещё один. Вдоволь потрахав труп пальцами, Степан стал обеими руками растягивать влагалище, заглядывая внутрь. При этом тихо, но дико ржал. Пожалуй, к телу не проявлял интерес только Петро. Он пил горилку и ему дела не было до того, что делает его друг.
А Микола закончил гладить груди Сары. Он встал на ноги и стал расстёгивать штаны.
- Ну, гарно, Мiкола. Так i быть, - сказал Степан племяннику. - Ты будiш першiм.
Микола смазал свой член салом, чтобы тот лучше входил в мертвое влагалище. Его дядька ненадолго отлучился, чтобы составить компанию своему пьяному другу. А Микола раздвинул ножки трупа пошире и, разведя её складочки в стороны, просунул головку смазанного члена внутрь. Потом он мягко толкнул и, подняв лицо к небу, сделал несколько толчков. Потом его небольшой член вывалился из влагалища девушки и Миколе пришлось перевести свой взгляд со звёзд на её вагинку.
-Дядьку! Дядьку! Бачь! У неё кров! - снова закричал парень.
Его член и правда был в крови.
-Вот мудак! Скiлкi раз я те гуторил - нi ори! Ну i що - кров. Ты що, кровi ляхаiшься? Может она ще целкою була. А ты ей её порвав. Она ж ще совсiм свежая...
Микола успокоился и снова, задрав голову к небу, имел бездыханное тело. Но теперь он делал это аккуратнее, чтоб член не вывалился. Постепенно, входя в раж, он потихоньку постанывал. При этом он ещё крепче сжимал белые, странно светящиеся в кладбищенской темноте ягодицы девочки.
Степан закусил кусочком ржаного хлеба и теперь, продолжая ощущать во рту щиплюще-горячащий вкус алкоголя, направился к покойной. Он избавился от штанов, понимая, что если продолжит принятие алкоголя дальше, сделать это будет сложнее. Потом он приоткрыл рот девочки и просунул туда свой кол. Его друг сел рядом на крышку от гроба и закурил. А Степан аккуратно приседал надо ртом девочки. Но алкоголь возымел своё действие и мужчина, потеряв равновесие, опустился задницей на нежные грудки с мёртво-розовыми сосками. Тогда, отступив чуть назад, он принялся водить концом по этим розово-синим кругам. При этом он слегка подрачивал. Вскоре к нему присоединился племянник, который, чувствуя что вот-вот кончит, положил свой член на другую грудь девочки и теперь гладил его по головке. И скоро он кончил. Его сперма растеклась по грудям девочки, и он размазал её.
-Що ж, я бачу ты вже кончив. Тогда я тiперь её поебу, - сказал Степан. - А ты пока ступаi з Петро вiпей, а то змерзнешь...
Петро и Микола пошли пить, а Степан поднял труп девочки своими огромными ручищами под мышки. Сам он сел на крышку гроба, а девочку усадил себе на колени. Потом он, придерживая её под живот, чтобы она не упала, другой рукой просунул свой член в её маленькую, совсем недавно девственную норку. Крепко сжав маленькие, покрытые спермой грудки, он стал трахать её.
-Мiкола. А ты мiне тут нагрев, - довольно крикнул он племяннику.
В ответ услышал ворчание - дескать, сам орешь, а мне и нельзя. Но Степан не обращал внимания, а подкидывал на себе девочку, стараясь загнать ей как можно глубже. Выпивавшие слышали, как её ягодицы тлёкали по ляжкам Степана. Мужчина при этом издавал звуки, красноречиво говорившие о том, как ему хорошо. Тем более, он здорово удобрял их украинским матом. А голова его мёртвой партнерши, свесившись набок, как бы кивала ему в знак согласия. При этом она клацала зубами, что ещё больше забавляло Степана. Он, выйдя на более высокую степень возбуждения, бил труп ладонью по грудям и по животу.
Страницы: [ 1 ] [ ] [ ]
Читать также:»
»
»
»
|