 |
| |
| | Ирина сперва отнеслась к моей настойчивости вроде как с безразличием, но немного погодя сама раздвинула пошире ноги согнув их в коленях и предоставила мне полный доступ к её интимным местам. Лёжа сверху на ней я продолжал настойчиво целовать Ирину то в губы, то в титьки засасывая по очереди каждый сосок, а с низу стал медленно двигать тазом в зад в перёд, чтобы мой член периодически терся по её гениталиям проскользая то между половых губ до самого клитора, то между ягодиц по её попе. | | |
| |
|
| |
| | По сигналу своей подруги она спрыгивала с него, что бы дать ему чуть остынуть, а сама тем временем продолжала ласкать себя все остервенелие. И в очередной раз, сев на него она ощутила, как огромная волна накрывает ее, заставляя сжаться все тело, напрячь все мышцы и расслабиться. Это был ее оргазм, только ее. С тихим стоном она сползла с него, стараясь отдохнуть и давая возможность подруге довести до конца начатое. Но та, затуманенным взором смотрела на свою расслабленную подругу, даже не ощущая, как руки ее пленника развязались и он обняв ее попочку усиленно ласкает ее киску. Она полностью была под властью этой ласки. Она даже не поняла, как сильные руки перевернули ее на спину, как уже над ее лицом навис напряженный член. Она видела перед собой только головку, которая уже была бардового цвета и была так близко от ее губ, что ее язычок уже сам потянулся к ней и вот он тот момент, когда она слизывает ту капельку возбуждения в которой присутствует и запах ее подруги. Ее губы с жадностью набросились на негоОна казалось вобрала его член целиком в себя, чувствуя как задыхается, но ей хотелось вобрать его в себя еще глубже. | | |
| |
|
| |
| | Уже когда она выходила из офиса, она была возбуждена. В отсутствии трусиков, случайный ветерок был для неё уже чувствительным источником ласк. Она не торопилась. Остановилась на обочине. Не пыталась остановливать всех подряд, она выбирала. Хотя бы секундное впечатление должно было её расположить. Она пропустила двух типов. А вот когда остановился третий и опустил стекло, она пикантно нагнулась, уже зная, что он ей симпатичен и что этот приятный мужчина в эту самую секунду, когда она называет адрес смотрит на её грудочки, почти что и не скрываемые лифчиком, а только усиливающем их сексуальную притягательность. Конечно он согласился. Еще бы. Я бы тоже согласился. Открыв дверь и садясь в машину, она так придержала юбку, что со стороны водителя она задралась настолько, что он увидел край чулок. Она не поправила юбку сразу, а усевшись, немного поерзала попочкой по сиденью, сказав, что на таком кресле очень даже удобно сидеть. Она не нервничала, она уже была готова на всё, поэтому маленькие шалости в виде её оголенных ножек казались ей уже пустяком. Она игриво поправила юбку, сказав, что не стоит во время движения отвлекаться. Она говорила с улыбкой и заигрывая, это чувствует любой мужчина. Поэтому, уже через несколько минут он ответил ей, что он бы с удовольствием отвлекся "не в движении, а состоянии стояния". "Если ты знаешь какое-нибудь симпатичное место по пути, то я не против задержаться на несколько минут, чтобы посмотреть на пейзаж", - заискивающе пролепетала она. Больше намеков не нужно было. Когда водитель останавливал машину, её рука уже лежала на его члене, от этого машина останавливалась рывками. Анютка нагнулась к нему, позволяя заглянуть к ней под кофточку, неторопясь расстегнула ремень, затем молнию на брюках, достала сначала член, потом яички. "Брововичок", сказала она с улыбкой и нагнувшись облизнула головку, и не откладывая ни на секунду исследования, погрузила в свой ротик мягкий еще член. Это состояние ей нравилось больше всего, точнее, ей очень нравилось чувствовать, что член начинает крепнуть у неё в ротике. Поначалу такой мягкий и полностью помещавшийся за её губками, меньше чем за минуту он становился твердым и вот уже только его половина пожалуй помещалась в ней. Она конечно же не видела его лица, да и вообще, было достаточно неудобно, но её похотливое начало нашло свой первый выход. Она сосет у мужчины, которого видит всего несколько минут, она сосет его член в машине, как шлюха, которой нечем расплатиться за такси. Она жадно ласкает его член, расчитывая что вот сейчас он своей рукой проберется к ней под кофту и будет мять её груди, пощипывать соски, потом проберется под юбку и своими ннезнакомыми для неё пальцами ворвется в её сладкую киску, которая от таких мыслей уже давно увлажнилась и ждала не только пальчиков, но и этого нового знакомого, который сейчас был у неё в ротике. Она плыла от удовольствия, ей захотелось, чтобы кто-нибудь открыл дверь с её стороны, задрал ей юбку и начал её трахать, она не успевала за своими мыслями. Как только она почувствовала его руку у себя на бедрах, она тут же расставила ноги пошире и рукой сама задрала юбку спереди так, чтобы не оставалось никаких сомнений в том чего она хочет. Она хотела страстно быть оттраханной незнакомым мужчиной. Она приподнялась, шепнула ему на ухо, что на заднем сидении наверное будет удобнее, как в забытьи она перескочила туда, он был уже рядом. От этого перехода у неё в голове остались только звуки захлопывающихся дверей. Она и впрямь была в каком-то незнакомом для неё состоянии крайнего возбуждения. Сев на него лицом к нему, поджав ноги в коленях, она рукой направила его член в себя, опустилась и вжалась как можно сильнее, чтобы заполнить себя по максимуму. Кофточка вместе с лифчиком были стянуты выше груди и её соски постоянно испытывали на себе его нежные покусывания. Она держалась руками то за спинку сидения, то за обивку крыши и неистово скакала, чувствуя наплывающие волнами приливы удовольствия. Ей приходилось практичсеки все время головой лежать у него на плече, что происходило вокруг она не замечала, она вся была отдана своей похоти. В тот момент, когда волна оргазма подошла совсем близко, она вцепилась зубами в его шею и замычала протяжным стоном. Потом сползла с него, схватилась за член и чуть ли не прислонившись своей попочкой с стеклу в двери жадно начала лизать головку то и дело насаживаясь на неё ртом. От такого обращения шеф в скорости замер и изверг в горячий ротик своей пассажирки добротную порцию спермы, которую она с известной долей интереса полностью проглотила, сначала посмаковав во рту. Об этом она договорилась с собой еще заранее, подумав, что если уж ей и придется сделать минет незнакомцу, то непременно она должна как настоящая блядь с удовольствием посмаковать его сперму. Так и вышло. И, по её словам, ей это доставило своеобразное удовольствие. | | |
| |
|
| |
| | А у парня стоит как железный и ему надо кончить. Не будет же он искать какую то другую бабу кто ему поможет. Да ты и сама не захочешь чтобы он другую искал. Возьмёшь в рот и пососёшь чтобы сделать ему приятное. Кстати женщинам нравится это делать. - А ты меня научишь? - Если хочешь, научу, но только вечером. А сейчас пошли на пляж. - | | |
| |
|
Рассказ №13599
Название:
Автор:
Категории: ,
Dата опубликования: Воскресенье, 19/02/2012
Прочитано раз: 52703 (за неделю: 4)
Рейтинг: 88% (за неделю: 0%)
Цитата: "Первая, юная, страстная... немая и потому безответная любовь. И вот теперь он, Расик... любимый Расик лежал под ним, под Димкой, разведя врозь ноги, Димка ощущал - пусть даже через трусы! - твёрдый возбуждённый член Расима, вжимался, сладострастно вдавливался в Расима членом своим... о, разве не об этом он, Димка, мечтал перед сном, приспуская с себя трусы, - разве не этого он хотел, сладостно мастурбируя каждый раз перед тем, как погрузиться в сон? Разве не это он представлял, видя Расика на переменах в школе - исподтишка наблюдая за ним, ничего не подозревающим, ничего не ведающим о том, что творится в душе обычного с виду десятиклассника? И вот......"
Страницы: [ 1 ] [ ]
Теперь они лежали, вжимаясь один в другого, - через тонкую ткань трусов они упирались друг в друга напряженно твёрдыми, сладко залупившимися членами, рука Димки была в трусах Расима, Димка ласкал, стискивал, мял ладонью упруго сочные Расимовы ягодицы, и Расим не мог не чувствовать, что всё это ему, Расиму, доставляет удовольствие... ему, парню, это было приятно!
И приятно, и сладко было Расиму, пятнадцатилетнему девятикласснику... и ещё ему, пятнадцатилетнему парню-девятикласснику, впервые оказавшемуся в такой необычной, совершенно непредвиденной, для него ситуации, было отчего-то стыдно - как будто Д и м а, парень-старшеклассник, с которым он, Расим, хотел подружиться, делал теперь что-то желаемое, очень приятное и вместе с тем необычное, непозволительное... как будто он, старшеклассник Д и м а, делал то, что делать было нельзя... никак нельзя... почему нельзя?
- Дима... - глухо проговорил Расим, чувствуя, как Димкины пальцы возбуждающе втискиваются в расщелину между туго сомкнутыми полусферами его, Расимовых, ягодиц, подбираясь к з а п р е т н о м у месту. - Дима, зачем ты... зачем ты... не надо... - глухо прошептал Расим, с силой стискивая, сжимая ягодицы - вмиг затвердевшими, окаменевшими булочками невольно удерживая Димкины пальцы на подступах к сладко покалывающим мышцам сфинктера. - Дима, не надо... - выдохнул Расим, и хотя в этом "не надо" не было ни внятной уверенности, ни какой-либо твердой категоричности, тем не менее, движимый остатками нелепого, ненужного, неуместного в данном случае "здравого смысла", он - вопреки распирающему желанию - поспешно дернул рукой назад, через трусы обхватив руку Димкину. - Не надо... не надо туда...
- Расик... не убирая мою руку... - тихо, мягко прошептал Димка, и... столько в его, Димкином, голосе было нежности, столько было страсти, надежды, затаённой мольбы, что Расим, на миг растерявшись от опалившего его непонятного чувства ещё неведомой ему, Расиму, любви, покорно расслабил пальцы, тем самым давая Димке полный карт-бланш на все его действия, то есть вольно или невольно подчиняя себя его, Д и м и н о й, воле...
- Завтра нам будет стыдно... - медленно прошептал Расим, едва слышно выдохнув эти слова в темноту - адресуя их то ли Димке, то ли себе самому.
- Завтра? - Димка почувствовал, как счастье - бесконечное счастье - вмиг заполнило, захлестнуло его сердце: если "завтра нам будет стыдно", то это... это могло означать лишь одно - то, что сегодня... сейчас... сейчас будет т о, из-за чего, как ошибочно думает Расик, завтра им "будет стыдно"... любовь, ликующая любовь сладким жаром бушующего огня заплясала-запела в каждой клетке Димкиного тела!
Потому как... разве эти слова, сказанные Расимом про з а в т р а, и разве его руку, ощутимо утратившая волю к сопротивлению, не означали, что с е г о д н я он, Расим, уже больше не будет сопротивляться - что с е й ч а с он, любимый, страстно желаемый Расим, не оттолкнёт его, влюблённого Димку, от себя? - Расик... - выдохнул Димка, и Расим почувствовал, как губы Д и м ы обжигающе коснулись его пламенеющей щеки, - ни завтра, ни послезавтра... никогда... никогда нам не будет стыдно!
Потому что... - Димка хотел сказать "я люблю тебя, Расик!", но... движимый неодолимым желанием, юной страстью, первой любовью, он, ликующий от захлестнувшего его счастья, не договорив, порывисто опрокинул Расима на спину, подмял его, бесконечно любимого, под себя, страстно вдавился в него, податливо растерявшегося, прижавшись к нему всем своим пламенеющим, жар наполненным телом...
Мечты сбываются... о, ещё как сбываются, если мечтать неотступно, мечтать горячо, всем сердцем - так, как мечтал о Расиме шестнадцатилетний Димка! Разве он, Димка, знал до того, как увидел Расика, что такое любовь? Ни фига он не знал! До Расима у Димки случались влюбленности в парней, но то были именно влюблённости, а не любовь... то были всего лишь влюблённости - скрываемые влюблённости, и не более того: время от времени у Димки возникало чувство тайной, внешне никак не проявляемой симпатии к тому или иному парню в школе, и тогда он, Димка, в течение какого-то времени наедине с собой сладко думал о том, что с э т и м парнём он, Димка, мог бы попробовать...
Ну, то есть, мог бы потрахаться-попихаться - в попу или в рот, но каждый раз это тайное хотение не выходило за пределы скрытых фантазий, потому как он, Димка, никаких конкретных шагов в смысле сближения, в плане возникновения каких-то о с о б ы х отношений никогда не предпринимал, потому как в возникавших чувствах симпатии к тому или иному пацану никогда не было подлинной глубины, а было хотя и внятное, но ещё неуверенное, ещё пугливое желание элементарного секса, и - пофантазировав на тему траха с тем или иным пацаном, Димка через какое-то время остывал, чтобы снова мечтать неконкретно и отвлечённо...
"Неконкретно и отвлечённо" - так называлось сопровождаемое мастурбацией рассматривание откровенных фоток из интернета: научившись находить на просторах всемирной паутины геевские сайты, Димка загружал на свой комр бесконечные галереи трахающихся парней и, рассматривая их, запечатлённых в момент занятия сексом, сладострастно дрочил, сидя перед монитором в своей комнате; понятно, что делал Димка всё это, когда дома никого не было... впрочем, в пятнадцать-шестнадцать лет это делает каждый второй пацан, парень или подросток - с той лишь разницей, что кто-то дрочит на "девочек", а кто-то дрочит на "мальчиков", и потому ничего необычного в этих Димкиных действиях не было в принципе. А осенью...
Осенью в Димкину жизнь ворвался Расим, точнее, не сам Расим, а мысли о нём, чувства, мечты, фантазии, - Расим заполнил Димкин внутренний, никому неведомый мир, и это... это была уже не влюблённость - эта была любовь!
Первая, юная, страстная... немая и потому безответная любовь. И вот теперь он, Расик... любимый Расик лежал под ним, под Димкой, разведя врозь ноги, Димка ощущал - пусть даже через трусы! - твёрдый возбуждённый член Расима, вжимался, сладострастно вдавливался в Расима членом своим... о, разве не об этом он, Димка, мечтал перед сном, приспуская с себя трусы, - разве не этого он хотел, сладостно мастурбируя каждый раз перед тем, как погрузиться в сон? Разве не это он представлял, видя Расика на переменах в школе - исподтишка наблюдая за ним, ничего не подозревающим, ничего не ведающим о том, что творится в душе обычного с виду десятиклассника? И вот...
Мечты сбываются! Димкины губы обжигающе впились в губы Расима - жарко и страстно Димка припал открывшимся ртом ко рту любимого Расика, вобрал его губы в свои, обхватил губы парня влажно пылающим кольцом губ своих, и Расим почувствовал, как Димкин язык трепещущим мотыльком оказался у него, у Расима, во рту, - в горячих, жадно всосавшихся Димкиных губах было столько нескрываемой жаркой страсти, столько неутолённой ликующей любви, что Расим даже не подумал каким-либо образом воспротивиться Д и м е...
Да и как он мог противиться, если в теле его, сладко придавленном телом Д и м ы, уже бушевало сладчайшее наслаждения? Димка сосал Расима в губы, одновременно с этим непроизвольно двигая бёдрами, - конвульсивно сжимая, стискивая ягодицы, Димка делал давящие движения пахом на пах, отчего члены их, пусть даже через трусы, сладостно тёрлись один о другой... не выпуская губы Расима из губ своих, Димка немного сместился с Расима в сторону, одновременно с этим скользнув рукой к мгновенно взбугрившимся трусам лежащего на спине возбуждённого Расима, и Расим почувствовал, как горячая ладонь Д и м ы, поднырнув под резинку трусов, страстно сжала его напряженный, сладко гудящий член, - Димка, не отрываясь от губ Расима, в жаром пышущей тесноте трусов уверенно обхватил ладонью горячий, несгибаемо твёрдый член...
Сколько раз он, Димка, проделывал это в своих фантазиях, сколько раз, мастурбируя перед сном, он думал-мечтал, что когда-нибудь это сбудется - произойдёт, случится наяву! Димка запойно, неотрывно сосал Расима в губы, одновременно с этим страстно сжимая, тиская в кулаке вполне приличный - жаром пламенеющий - член любимого Расика...
И оттого, что член у Расима был не пипеточный, а ощутимо большой, длинный и толстый, ладонь Димкина тут же превратилась в сплошную эрогенную зону, - Димка, смещая на члене крайнюю плоть, то и дело касался пальцем клейко-влажной головки, и Расим, от наслаждения сжимая, стискивая ягодицы, чувствовал, как т а м, куда Д и м а пытался добраться пальцами, всё полыхает от небывалого удовольствия... наконец, оторвавшись от губ Расима - выпустив губы его из губ своих, Димка чуть слышно выдохнул:
- Расик... - и тут же, не удержавшись, снова ткнулся губами Расиму в кончик носа, скользнул губами по щеке, по шее, по мочке уха, одновременно с этим сладострастно вдавливаясь пахом - напряженно гудящим членом - в бедро лежащего на спине парня. - Расик... - повторил Димка, словно в бреду; чувства переполняли Димку, и голос его прерывисто, жарко дрожал... собственно, это был даже не голос, а это была жаром выдыхаемая - в звуки превращаемая - сама любовь... и страсть, и нежность, и любовь, - "пятое время года" - мог бы подумать ликующий от любви Димка, но все его внятные мысли были вытеснены из головы ощущением бесконечного, и сердцем, и телом ощущаемого счастья. - Расик... - в третий раз прошептал-выдохнул Димка, страстно сжимая в ладони Расимов член - хаотичным касанием губ целуя Расима в щеки, в горячие губы, в глаза, в подбородок...
Страницы: [ 1 ] [ ]
Читать из этой серии:»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
»
Читать также:»
»
»
»
|
