Рассказ №11546

     - В далёкой провинции для умалишённых я Вас избавлю от всяких присяганий и подобных сердечных хлопот. К тому же Вы совершенно не думаете о своей жене и детях, которые играют за этим окном, они будут обязаны поехать за Вами.
     Сан Гуан собрался с силами и двинул своё мощное тело к выходу:
     - Я вынужден идти к императору и доложить ему, что меня шантажируют.
     - Удачного похода. Я как раз в это время крикну охрану, и она со знанием дела легко отыщет в Ваших склянках, банках и пробирках некую запрещённую в нашем Дворце чудо-травку, которая дурманит головы всей нашей молодёжи. И вот тогда, Сан Гуан, прямой путь в провинцию умалишённых Вам обеспечен без проблем, лечите своих дураков себе на здоровье и на радость.
     Сан Гуан потерял дар речи:
     - Да я... я никогда этим не занимался... я... я ничего запрещённого у себя не держу... а вот Вы хотите мне подбросить эту гадость...
     - Я хочу, чтобы Ваши дети всегда были счастливы во Дворце своего императора и никогда не знали о той ужасной провинции, где папа Сан Гуан хоть завтра уже приступит к работе. Я хочу, чтобы охрана у Вас ничего не нашла, потому что Вы - Добрый, Большой, Белый и Чистый, а можете стать грязным птичьим гуано на тростниковой палочке. Быстро мне бумагу, быстро.
     Губы Сан Гуана затряслись...
     
     Скрестив ноги и сидя в своей уютной библиотеке на толстом ковре, император внимательно изучал страницу большого раскрытого фолианта. Прочитав про себя одну из выбранных строк, он решил повторить её вслух:
     - "МУДРОСТЬ И ДОБРОДЕТЕЛЬ ПРЕОБРЕТАЮТ НОВЫХ ЛЮДЕЙ".
     Было видно, что фраза ему очень нравилась, он повторил ещё раз:
     - "МУДРОСТЬ И ДОБРОДЕТЕЛЬ ПРЕОБРЕТАЮТ НОВЫХ ЛЮДЕЙ".
     Бамбуковая штора зазвенела, и вошла Чау Лю, держа белый лист рисовой бумаги, исписанный красными иероглифами. Она подошла к императору, села рядом и смело положила перед ним заключение Дворцового лекаря.
     - Уже? - подозрительно тихо спросил император, приподняв лист бумаги.
     - Уже, - подтвердила она, - я, наконец, завершила это неприятное дело.
     - Мне читать? - спросил император.
     - Читай.
     - Вслух?
     - Хочешь - вслух, хочешь - про себя.
     - Мне что-то хочется вслух, - он слегка дёрнул лист бумаги, выпрямил и стал читать. - "Его Императорскому Величеству от
     Главного Дворцового лекаря, сего дня и полчаса тому назад написанное. Понимая всю серьёзность вопроса, возложенного на меня императором, и получив лично из рук Главного Министра Чжоу Дуня два экземпляра продукта, я подверг то и другое тщательным лабораторным исследованиям, произведя тончайший анализ старого продукта и нового, который Главный Министр Чжоу Дунь искусственно вызвал в личной комнате. Со всей ответственностью своего профессионального навыка берусь сделать вывод, что два указанных продукта ничего общего друг с другом не имеют. Более того, ПЕРВЫЙ напоминает сходство с неким растительным веществом типа дикого ириса, перемешанного с мыльными хлопьями старого риса, а ВТОРОЙ явно подтверждает своё отношение к естественной субстанции человеческой жизни.
     Главный Дворцовый лекарь Сан Гуан".
     Император выпустил из рук бумагу, очень просто и спокойно сказав:
     - Понятно, тут и нечего обсуждать: Май Цзе по-прежнему больна, а Главный Министр невиновен.
     - Это всё, что ты хочешь сказать? - удивилась Чау Лю, желая слышать о наказании Май Цзе и поощрении Чжоу Дуня.
     - Ах, да-а... - спохватился император, - ты права, чуть не забыл... Я тут заглянул в хранилище фолиантов, взял себе почитать один том, и вдруг вижу: на полу валяется твоя оборванная золотая цепочка с золотым драконом, надо же.
     Чау Лю заметно растерялась, и рука машинально поднялась к груди.
     - Ой, император, как же я Вам благодарна! - она вышла из трудного положения. - А я-то обыскалась, всё перерыла, нигде не найду! О, ВЕЛИКИЙ БУДДА!
     - Вот он, держи-держи, - император протянул ей дракона.
     - Я вспомнила! Я недавно тоже была в хранилище, хотела взять нижний фолиант... с нижней полки... и должно быть сильно нагнулась, а дракончик с цепочкой наверно обломился и выпал! Да-да!
     - Да-да, - иронично поддержал император, - когда ещё раз захочешь побывать в хранилище, смотри осторожней: так сильно не нагибайся, а то все мои подарки растеряешь...
     
     Я допечатал последнюю фразу, и она мне очень понравилась: "когда ещё раз захочешь побывать в хранилище, смотри осторожней: так сильно не нагибайся, а то все мои подарки растеряешь...".
     Мои губы, словно губы самого императора, иронично прошептали:
     - ... так сильно не нагибайся, а то...
     Я оторвался от ноутбука и увидел через распахнутую дверь как Наталья старательно мыла пол террасы: концы пёстрой домашней юбки были подняты за пояс и оголяли длинные стройные ножки вместе с белыми трусиками в красный горошек, а упругое быстрое тело перегнулось вниз, и руки с мокрой тряпкой усердно скользили вправо-влево, и заманчивая попка легко вращалась из стороны в сторону.
     Я заёрзал на стуле как озабоченный пятиклашка и громко сказал:
     - ... так сильно не нагибайся, а то...
     - Что-что? - не поняла Наталья и словно нарочно выгнулась ещё сильней.
     - Замри! Я лечу! - и меня сорвало с места и понесло на террасу.
     Мои пижамные штаны вмиг слетели, её трусики разом упали, и я в долю секунды уже прилип к Натальиной попке, крепко обхватив атласные бёдра.
     - Ко... Ко-о-сти-и-ик! Ай-ай-ай!
     - Натаха! Ой-ой-ой!
     Стол, за который держалась Наталья, скрипел и шатался.
     Она визжала.
     Я бесился.
     Когда адские силы всё же иссякли, Наталья скользнула от меня, опустив юбку, и пулей помчалась по лестнице в ванную комнату.
     - Ну, мы и дали! - озорно и весело крикнула она. - Как с голодного царства!
     Я задрал пижамные штаны и словно натруженный паровоз выпустил изо рта горячий пар, заорав во всю глотку:
     - Уф-ф-ф-ф!!! Хорошо-то как, Натаха!!! Чёрт возьми!!!
     - Уж так хорошо, что жить хочется!!! - ответила она и скрылась наверху.
     Меня приятно шатало, я неровным шагом вернулся в комнату, добрался до дивана и упал на него:
     - Чёрт возьми, хорошо-то как!!! Лю-ди-и-и, как же хорошо!!!
     И пьяный от любви я стал громко и бесшабашно декламировать:
     
     "ПОД РАКИТОЙ, ОБВИТОЙ ПЛЮЩЁМ,
     ОТ НЕНАСТЬЯ МЫ ИЩЕМ ЗАЩИТЫ!!!
     НАШИ ПЛЕЧИ ПОКРЫТЫ ПЛАЩЁМ,
     ВКРУГ ТЕБЯ МОИ РУКИ ОБВИТЫ!!!
     Я ОШИБСЯ - КУСТЫ ЭТИХ ЧАЩ
     НЕ ПЛЮЩЁМ ПЕРЕВИТЫ, А ХМЕЛЕМ!!!
     ТАК ДАВАЙ ЖЕ СКОРЕЙ ЭТОТ ПЛАЩ
     ПОД СОБОЙ НА ДВОИХ МЫ РАССТЕЛЕМ!!!".
     
     - Люди!!! - орал я в потолок и казалось, что ору на всю Вселенную. - Стелите под себя плащи, стелите!!!
     - Народ, делай как мы, делай лучше нас!!! - раздался Натальин голос, и тапки быстро зашлёпали вниз по ступенькам.
     - У них никогда не получится так, как у нас!!! Натаха, иди ко мне, приляг немного!!!
     - Какой "приляг" , Костик? У меня по дому столько работы.
     - Да ладно, "работа" , а трусики тут же сбросила и про работу забыла.
     - Вот хулиган, ведь сам же первый налетел сзади и сам же первый свои штаны скинул.
     - Ладно-ладно, иди сюда, приляг на секунду, прошу тебя.
     - Только на секунду, - она подошла, плюхнулась на диван, положила мне руку на грудь и чмокнула в щёку.
     - Натаха, а как там на воле?
     - На дворе что ли?
     - Ну да.
     - На дворе двенадцатый час дня, пасмурно, скоро настоящая зима, скоро снег выпадет, надо все саженцы и деревья тепло обвязать.
     - Да брось ты "снег" , рано.
     - Пора, Костик.
     - Слушай, чего спросить-то хочу: мы тут веселимся, орём-кричим... а они там, небось: милицию вызвали: как думаешь, могут вызвать? . .


Страницы: [ 1 ] [ 2 ] [ 3 ]

Читать из этой серии:

Читать также: